В дальний поход четыре старших отряда вышли рано на заре. Поход был задуман с ночевкой, поэтому на ребятах были скатки из одеял. Отряды шли под барабанный бой, пели походные песни: «По долинам и по взгорьям», «Комсомольцы», «Учил Суворов».
Митя шел в голове колонны. На боку у него висел планшет, в котором лежала карта похода и план игры. За колонной ехала телега с продуктами и палатками.
Первый привал сделали у реки. Выкупались, позавтракали. Ели с таким аппетитом, что даже часть ужина прихватили. Решили ужин печеной картошкой добавлять: ее два мешка на телеге было.
В полдень пришли в Заречный бор и сделали второй привал. Девочки второго отряда на кострах сварили обед. Последний переход начали делать, когда солнце в ельник упало и оттуда уже с трудом сквозь стволы и сучья пробивалось навстречу идущим. До места игры и ночевки оставалось километра четыре. Вдруг позади раздался рокот мотора, и отряд, грузно переваливаясь на неровной лесной дороге, догнала полуторка. Полуторка остановилась, и из кабины выкатилась Митина мама.
— Остановитесь! Остановитесь! — закричала она и побежала за колонной.
— Приставить ногу! — скомандовал Виталий.
— Митина мама, Митина мама! — прокатилось по рядам.
На ней было цветастое праздничное платье и туфли на высоких каблуках. Спотыкаясь, она приближалась и, перебирая глазами в строю ребят, взволнованно спрашивала:
— Где мой Митя? Где мой Митя?
— Я здесь! Не волнуйся! — раздался спокойный бас, и красный от смущения Митя вышел из строя.
Мама бросилась обнимать и целовать Митю, но из-за толстой одеяльной скатки с трудом дотягивалась до его щек. Митя принял поцелуи как должное и даже немного нагнулся, чтобы маме было удобнее. Потом мама, отойдя на два шага, стала разглядывать Митю, как на выставке разглядывают картины художников.
— Боже! Да ты же похудел! Что тут с тобой сделали?!
— Ага! Ты сама говорила, что мне не мешает немножко похудеть, — широко улыбаясь, сказал Митя.
— Так ведь немножко! А ты вон как!
— Это он просто вырос, — уточнил Вадик Шишкин.
— Вырос?.. — неуверенно повторила мама и стала рядом, чтобы убедиться в этом. — Все равно, ты сейчас же вернешься домой! Я тут тебя больше не оставлю!..
Но Митя твердо сказал:
— Не поеду, и точка!
— Ты мне папин характер тут не показывай!
— Он никак не может уехать, — сказал маме Виталий. — Он у нас начальник штаба. Понимаете?
— Наш папа тоже был начальником штаба, — гордо заявила мама. — Но если я говорю, то…
— Не поеду! — перебил ее Митя.
— Ну хорошо, хорошо. Тогда я тоже с вами пойду. — Мама решительно сняла туфли на высоком каблуке и крикнула водителю: — Можете возвращаться…
Машина зафырчала, а ребята крикнули «ура» и даже захлопали в ладоши. Они одобряли Митину победу.
— Равняйсь! — раздалась команда Виталия. — Шагом арш!
Когда колонна тронулась, Виталий подошел к Митиной маме и вежливо предложил:
— Может, вы на подводу сядете? А то все-таки босиком трудно… Устанете…
— Это я-то на подводу?! — сказала мама и сердито посмотрела на Виталия. А когда раздалась дробь барабана, она взяла ногу — левой, правой! Левой, правой! — как вся колонна.
— Ты гляди, как твоя мамаша-то босиком отшагивает! — толкнул Митю Вадик Шишкин.
— А чего ей? — ответил Митя. — Она в деревне родилась. До двадцати лет босиком ходила… пока с папой не познакомилась и в город не переехала.
Мама шла рядом с Зоей Дубовой и с интересом оглядывала лес. С каждой минутой лицо ее становилось добрее. В левой руке она держала туфли, а правой то и дело касалась деревьев, как будто гладила их.
— Скоро места еще лучше будут. Березовая роща пойдет, — сказала ей Зоя.
Мама ласково посмотрела на нее и уверенно ответила:
— Нет! Таких мест, как у нас на Полтавщине, здесь не найдешь! — А потом вдруг неожиданно спросила: — А что, Митя у вас действительно начальник штаба?
— Конечно! — ответила Зоя. — Он у нас самый сильный в отряде. И вообще хорошо во всем разбирается. Он и план похода с Виталием составлял, и вместе ходили местность выбирать… У Мити, знаете, какой авторитет?
— Он у меня такой… Весь в отца… — подтвердила мама.
Вдруг из передних рядов донеслось:
— К болоту подходим! К болоту!..
— Что? Что? — заволновалась мама и побежала вперед, в голову колонны.
Она первой и дошла до болота. Собственно говоря, это было не болото, а просто внизу, в орешнике, протекал широкий ручей.