— Подождите, подождите! — засуетилась мама. — Я сейчас место поуже найду.
Она отдала Виталию свои туфли и, подобрав слегка юбку, пошла по берегу. Скоро послышался ее голос:
— Сюда! Сюда давайте! Ко мне!
Отряд повернул направо, и, пройдя метров двадцать, все увидели маму. Она уже стояла на противоположном берегу и сталкивала с берега в ручей какой-то пень.
Когда колонна перешла через ручей и вступила в березовую рощу, кто-то из ребят сказал:
— Ну и мама! Настоящий следопыт!
— Мировая мама! — подтвердили другие.
Теперь мама уже все время шла в голове колонны. Солнце зашло, и на траве появилась роса. Когда вышли на поляну, Виталий скомандовал:
— Привал!
Ребята с шумом разбежались по сторонам и начали знакомиться с местностью. Слева, метрах в ста от поляны, проходила проселочная дорога. Справа, невдалеке, был большой пруд, а впереди раскинулся поселок Горинка.
Горнист сыграл сбор, и участники похода построились. Митя вышел из строя, подошел к Виталию и, как начальник штаба, отрапортовал:
— Участники похода прибыли на место игры и ночевки. Все чувствуют себя хорошо. Больных нет. Рапорт сдан.
— Рапорт принят, — отсалютовав Мите, сказал Виталий. — Доложите участникам похода план игры.
Митя вынул из планшета карту и рассказал суть и задачу игры «Международный пионерский слет».
Мама стояла рядом с Митей, слушала и одобрительно кивала.
Не торопясь Митя читал условия игры:
— «После разбивки лагеря и ужина в радиусе трехсот метров от центра поляны будут расставлены пикеты: через каждые сто метров по два человека. Участники «слета» могут любыми средствами пробираться к месту сбора, то есть к костру, который будет разожжен в центре поляны. Идущие на «слет» могут применять любые средства маскировки, обманывать пикетчиков, но ни в коем случае не применять силы». После ужина штаб игры собирается здесь, — Митя указал на середину поляны. — Вопросы есть?
Вопросов не было, и Виталий распорядился:
— Палатки ставь!
Ребята моментально сняли с подводы палатки и приступили к их установке. Колья и колышки были приготовлены заранее, и через полчаса четыре большие палатки стояли на краю поляны. За это время четвертый и пятый отряды натаскали из лесу целую гору хвороста и сложили его в центре.
Мама все время волновалась и искала себе работу. То она помогала натягивать палатки, то укладывать хворост. Но все же работы ей не хватало. Несмотря на свою полноту, она оказалась на редкость подвижной женщиной. Зоя проявила находчивость. Она подошла к Виталию и сказала:
— А что, если Митина мама будет ответственной за питание? Я и Валя будем ее заместителями…
— Не плохая идея, — сказал Виталий. — Сейчас мы ей это поручим.
Он подошел к маме и официальным тоном произнес:
— Товарищ мама, штаб назначает вас начальником питания!
Лицо у мамы стало серьезным, она вытянула руки по швам и серьезно ответила:
— Слушаюсь!
Ну и закипела у нее работа! Мама бойко командовала своим штатом: резальщицами хлеба, кочегарами у костра, разносчицами. То и дело слышалась ее команда:
— Давай, давай! Пошевеливайтесь, милые!
А когда порции были аккуратно разложены и в золе начала потрескивать картошка, мама отряхнула платье, поправила волосы, подошла к Мите и срывающимся от волнения голосом доложила:
— Товарищ начальник штаба, ужин подан! То есть готов!
Митя сначала растерялся, а потом пожал плечами и сказал:
— Вольно…
Ужин был вкусный и веселый. Уютно потрескивал костер, пахло печеной картошкой, и, наверное, поэтому возникла песня:
Во время ужина Коля Пухов удивленно спросил Митину маму:
— А чего же вы сами не едите?
— Ничего, обойдусь! На меня не рассчитывали, — махнула рукой мама. — Только бы вам хватило…
И тут со всех сторон к маме протянулись руки с едой: кто колбасу предлагал, кто сыр, кто картошку для нее чистил.
— Ладно уж, — сказала мама и принялась за ужин. — Тут, на воздухе, у любого аппетит разыграется. Вон и Митя мой даже ест…
— Ой, умру! — давясь картошкой, сказала Зоя. — Да он у нас всегда рекорд по аппетиту ставит! По три добавки ужинает!
— Ну да! — удивилась мама и даже перестала жевать. — А ведь дома его просить надо…