По периметру зала трапезничали завсегдатаи после тяжелого дня. Одни устало и мрачно ели, другие смеялись, жестикулировали и напивались тесными компаниями. В углу совсем юный мальчик тихонько перебирал струны, извлекая подобие музыки.
Грузный хозяин таверны с густой седой бородой сам за стойкой разливал кислое пиво и покрикивал на подавальщицу, чтобы работала пошустрее.
Та, одетая удивительно дорого для такого низкопробного заведения, слушалась его с неохотой. Но все-таки затягивала пояс грязного фартука, брала подносы с едой и напитками и разносила их посетителям.
— Элейн! — грубо рявкнул на нее хозяин, когда девица поймала соскальзывающую с подноса кружку, при этом не разлив ни капли пива. Ловко и грациозно, словно тысячу раз уже это делала.
Старик раздраженно поджал губы и указал крючковатым пальцем на стену, на которой висела памятка для всех жителей и гостей Речной Долины.
Такие памятки были расклеены в королевстве повсюду и немало осложнили наш путь.
«В Речной Долине ЗАПРЕЩЕНЫ:
все виды колдовства
боевая магия
заклинания и артефакты
волшебные существа и фамильяры
использование магических способностей и практик
За однократное нарушение — штраф 100 гулдов
За повторное нарушение — штраф 500 гулдов
За злостное нарушение — отсечение руки
За нарушение со смертельным исходом — казнь
Просьба сообщать обо всех случаях в Инквиз Её Величества».
Судя по всему, и до материка наконец-то докатился наш островной недуг, и люди начали борьбу со сверхъестественным. Дай-то боги, чтоб вовремя опомнились — прежде, чем уничтожат всех магических существ или развяжут с ними войну.
— Я ничего не сделала! — огрызнулась Элейн хозяину таверны и с достоинством понесла пиво на соседний с нашим столик.
— Не надо, — напряженно обратилась я к Ильдерелу, заметив его нездоровый интерес к этой милой девушке.
Его зрачок вытянулся, а во взгляде полыхала неприкрытая жажда наживы. Ильд почуял в девчонке какую-то скрытую силу, иначе не завелся бы с пол-оборота, рискуя выдать нас с головой.
Сложно путешествовать по земле, где магия запрещена. И еще сложнее тому, кто привык ни в чем себе не отказывать.
Я содрогнулась от колючих воспоминаний, которые мне хотелось забыть. Внутренне я вела счет: пятнадцать ни в чем не повинных существ стали жертвами этого демона, одержимого могуществом и властью. Маги, ведьмы, лекарки — разборчивым он не был.
Прежде Ильдерелу не требовалось отнимать магию у других живых существ, чтобы пополнить свой резерв. Что же в нем изменилось, что он постоянно теперь нуждается в такой извращенной подпитке извне? Сам не восстанавливает силы.
Может, душе демона просто не место в драконьем теле? Может, эти двое изначально были несовместимы, отсюда все проблемы — и с магией, и с рассудком.
Только вот легче мне от этого не становилось. Как достучаться до того, кто даже не помнит, кем он прежде был? Живет лишь инстинктами, приправленными морнийским безумием. И все мои аргументы словно разбиваются о стену.
— Если нас поймают сейчас, — шепотом напомнила я, накрыв его крупную кисть своей и отвлекая внимание от бедной девушки, не подозревающей, какая жуткая опасность ей сейчас угрожает, — ты не сможешь получить то, ради чего мы все затеяли.
Глава 16. Я хочу тебя!
— Точно, — согласился дракон и отвел взгляд, беря свою неуёмную алчность под контроль.
Зрачки вновь стали человеческими, искрящее в воздухе напряжение, которое вот-вот могли ощутить и завсегдатаи таверны, отпустило.
— Хочешь остаться, Эль, работай живее! — рявкнул вдруг хозяин таверны, перекрикивая всеобщий гвалт. — Еще не все столики обслужены!
Ильдерел опустил голову ниже, пряча под капюшоном вспыхнувшие огнем глаза.
— Да, папа, — перед нами тут же образовалась та самая подавальщица Элейн. Тугая светлая прядь выскользнула из прически, и девушка раздраженно сдунула ее в сторону, потому что руки были заняты подносом с грязной посудой. — Чего гости желают отведать?
Дочь хозяина таверны была очень красивой. Осиная талия, высокая грудь. Золотисто-коричневое платье из дорогого атласа, кружево тонкого плетения.
Запястья обманчиво хрупкие, но пальцы сильные — видно, что девица привыкла к тяжелой работе. Белые волосы с необычным блеском, будто вкрапления золота на снегу.