Я никогда не видела мужчину столь откровенно мужественного, настолько уверенного в себе и с такой доминирующей аурой. Чувствительная область между моими ногами пульсировала от желания.
— Ты идешь, Сладкая Щечка? Или мне нужно украсть тебя?
Я моргнула, все еще потрясенная.
— Как … где ты нашел этот мотоцикл? Мы приехали на лимузине.
Кривая улыбка украшала его идеальные губы.
— Я уже планировал ранний побег. — Он подмигнул.
Я подошла и взяла предложенный им тяжелый шлем. Мэддокс помог мне застегнуть ремешок на подбородке, его пальцы дольше задержались на моей челюсти.
Я сглотнула и издала нервный смешок.
— Почему кажется, что мы делаем что-то очень, очень плохое? Как будто мы какие-то непослушные дети… когда на самом деле мы поступили намного хуже, чем сбежали с дурацкого благотворительного гала-концерта?
— Потому что, если мой отец узнает, что мы сбежали, он сдерет с меня кожу заживо, — сказал он, слегка скривив губы.
Мои глаза сузились.
— Ха. Забавно. Очень смешно.
Я посмотрела на свое длинное платье и подумала, что это может быть проблемой. Мы были не очень одеты для езды на мотоцикле. Но слава Богу, что у платья есть разрез до бедер. Это позволило мне собрать платье в кучу и завязать узел на бедрах; таким образом, ткань не застряла бы в колесах монстра.
— Куда мы едем? — спросила я с любопытством.
Его взгляд упал на мои голые ноги, и я могу поклясться, что он сглотнул, его глаза чуть потемнели.
— Куда-то, — ровно объявил он, глубокий баритон его голоса вибрировал в моих костях, вплоть до пальцев ног. Температура моего тела повысилась, сжигая невысказанную и запретную потребность.
Он предложил мне свой смокинг, и я взяла его, просунув руки в рукава и погрузившись в его запах — его одеколон и его знакомый мужской запах.
— Ну, поехали. Укради меня, Коултер. — Я опустила козырек своего шлема, скрыв лицо от его взгляда, что прекрасно скрывало мои раскрасневшиеся щеки.
Я оседлала мотоцикл позади него и обняла его за талию. Это был не первый раз, когда он брал меня на прогулку с мотоциклом. У нас их было много за время нашей совместной жизни.
Мы ехали долго, ветерок развевал мои волосы, а теплое тело Мэддокса прижалось ко мне спереди. Это было… утешительно.
Это … именно поэтому я не хотела рисковать потерять его.
Вот почему я хранила свою тайну и скрывала ту ночь, которую мы провели вместе, жаркий момент между нами. Мэддокс не помнил, как мы были вместе, и так было лучше. Хотя я была единственной, кого преследовали воспоминания о нас, о том, как я щупала себя, когда он трахал меня сквозь нашу одежду.
Каждый раз, когда я смотрела на него, я вспоминала выражение его лица, когда он испытывал оргазм. Мое тело затрепетало при воспоминании о его губах на моем горле и его ладонях, сжимающих мою грудь.
Мне стало труднее сдерживать свои необузданные желания.
В конце концов Мэддокс остановился, и звук разбивающихся волн наполнил мои уши.
— Мы на пляже?
Он помог мне слезть с мотоцикла, прежде чем выпрямиться во весь рост. Мэддокс расстегнул подбородочный ремень и снял шлем. Как только вес ушел, я чуть не застонала от облегчения.
Его большой палец деликатно погладил мою ключицу, прежде чем он взял себя в руки и отстранился.
— Я привел тебя в свое любимое место. Пойдем.
Он схватил меня за руку и потянул вперед. Мои каблуки погрузились в песок, и я, спотыкаясь, двинулась вперед, удивленный смешок сорвался с моих губ. Да, это не сработает. Я сбросила каблуки, мои босые ноги погрузились в мягкий песок. Это было так приятно.
Мы шли ближе к волнам, держась за руки. Я могла видеть отражение полной луны в океане, и шум волн был мелодичным для моих ушей. Мы приехали сюда в прошлом году с остальной частью нашей группы друзей на летние каникулы. Было хорошо снова быть здесь, но на этот раз — только вдвоем.
Я не хотела этого признавать… но это было интимно.
Мэддокс и я расположились на песке, наблюдая, как волны разбиваются о берег. Мы погрузились в уютную тишину, и я наблюдала за ним краем глаза. Лицо его было суровым и задумчивым, с тенями под глазами. Мэддокс был в порядке без своих родителей в своей жизни, но каждый раз, когда они давали о себе знать… Я видела, как Мэддокс уходил в себя — место, наполненное гневом и ненавистью. Он боролся со своими внутренними войнами в одиночку и в тишине.
Мое сердце сжалось, потому что я хотела обнять его.
Я хотела утешить его, спасти и полюбить так, как он никогда раньше не любил, и так, как только я могу любить его.
Если бы он только позволил мне.
Лишь бы он был моим.
Если только…
— Тебе холодно? — Его голос эхом отдавался в моих ушах, и я стряхивала сбивающие с толку мысли.
— Нет, не холодно. — Я снова стала смотреть на океан. Желание окунуться в воду было сильным. — Я хочу искупаться.
— Можем, завтра.
— Или… — Я оставила предложение висеть.
Мэддокс прочитал мои мысли, и его глаза сузились.
— Лила, — предупредил он.
— Нарушитель спокойствия. Я училась у лучших. — Я моргнула, глядя на него с фальшивой невинностью. — Я бросаю вызов искупаться нагишом. Прямо сейчас.
Он одарил меня пустым взглядом, прежде чем вздохнуть.
— Что мне с тобой делать?
— Ну, я не думаю, что это такая уж большая проблема. Ты осмелился надеть на меня гребаный картофельный мешок в клуб на прошлой неделе! Ты хоть представляешь, как мне было стыдно?
Напряжение в его плечах спало. Мэддокс пожал плечами. Я сжала губы, чтобы не рассмеяться. О, это было зрелище. Я никогда в жизни не видела Мэддокса таким обиженным, и Колтон до сих пор не позволил ему пережить тот роковой день.
За эти годы мы с Мэддоксом совершили бесчисленное количество вызовов. Некоторые из них дикие и сумасшедшие. Некоторые просто… глупые и неловкие.
Мэддокс научил меня, как наслаждаться жизнью, как отпустить страх и потребность в контроле и просто… жить.
После смерти родителей я уже не просто выживала или просто шла по жизни.
Я… жила и дышала жизнью.
— Так ты принимаешь вызов?
Мэддокс встал и медленно расстегнул белую рубашку. Он дернул галстук-бабочку, и тот упал на песок рядом со мной. Он снял рубашку, и у меня пересохло во рту.
Его желудок сжался, пресс задрожал, и мой желудок наполнился жаром. Мои глаза прошлись по его туловищу до груди. Его сильные грудные мышцы и его соски…
Моя киска напряглась. Серебряный пирсинг сосков сиял в лунном свете.
Пришлось напомнить себе дышать. Мой взгляд скользнул к его лицу. Точеная челюсть. Полные губы. Нос, который был слегка изогнут, но это было заметно, только если кто-то обращал пристальное внимание, и его глаза сияли глубоким синим цветом, таким глубоким, как океан, глазами, которые могли заглянуть внутрь моей души.
— Я войду в воду при одном условии. Ты должна тоже это сделать.
— Это вызов?
— Нет, я не трачу на это вызов.
— Думаешь, я войду только потому, что ты попросил?
Он ухмыльнулся.
— Да.
— Такой дерзкий. — Я закатила глаза и скрестила руки на груди.
Мэддокс сбросил свои черные блестящие туфли и брюки. Он оставил свои боксеры и зашагал к волнам.
— Не будь трусишкой, Гарсия, — крикнул он через плечо.
О нет, он не трусил.
Я сдержала рычание и поднялась на ноги, глядя на его мускулистую спину. Я должна была подумать об этом больше… купаться нагишом с Мэддоксом было плохой идеей, но я не думала.
Я принимала глупые решения рядом с Мэддоксом.
Я сбросила платье и лифчик. Прикрывая грудь одной рукой, я оставила кружевные трусики и побежала к воде.
Мэддокс уже был по пояс в прохладной воде, прежде чем я прыгнула ему на спину.
— Бу, — сказала я ему на ухо.
Было слишком поздно осознать свою ошибку.