В тёплой комнате на втором этаже Лили расчёсывала длинные локоны. Эта расческа — всё, что осталось от бабушки.
Тонкие пальцы девушки вытащили из волос несколько застрявших листьев с соединяющей их веточкой. В этот момент рядом с ней появилась фея, прятавшаяся в складках её мантии.
— Ой! — чуть не выронила расчёску Лили.
— Дева, — пропищала фея.
Лили рассмотрела её золотистые волосы, излучающие слабый свет.
— Что ты здесь делаешь?
— Иду за тобой.
— Разве ты не умрёшь без леса?
— Твоя сила, она как у самой Жизни, она питает меня. Ты незапятнанный источник. Как ты попала сюда? Ты пришла с этим человеком!
— Ты знаешь его?
— Да, каждый знает его, — кивнула фея. — Его предки сделали много зла. И имена их отпечатались в этом мире, и он не может о них позабыть. И когда он их вспоминает, они оживают вновь.
— Он плохой человек?
— Нет, он несёт тоску… И тяжёлую печать прошлого… Но он ничего не сможет исправить, и это все знают.
— Кто ты? — посмотрела на неё Лили.
— Эль.
— Это твоё имя?
— Да.
Лили открыла окно.
— Возвращайся к своим, может быть мы ещё встретимся.
— Не забудь, — бросила фея, скрываясь в ночной темноте.
Лили закрыла окно и на глазах появились слёзы. Почему она человек? Не эльф, который живёт средь дворцов природы, наблюдая за ней сквозь столетия. Почему она здесь, а не там с феями в священной роще? Месте, где с неба проистекает благодать богов, месте. где исцеляется всё живое. Там бы она могла быть до зимы, пока природа не впадёт в спячку.
Но она — человек, и её путь полон трудностей. Она искатель справедливости — и её путь идёт вдали от людской роскоши. Она — целитель, и её путь проходит среди раненых и поверженных.
Таков её путь.
Глава 3
По дороге, проложенной по заросшей насыпи между обширными болотами, ехал везущий скарб и девушек осел. Рядом с ним шёл весёлый Элдри, а за повозкой плёлся усталый Санчо.
Час назад они проехали мимо колонны, означающие начало баронства Лайне. И это привело к разительной перемене местности: густые леса превратились в топкие болота. Место стало гиблым и неприятным.
Хмурое небо закрывали серые облака, и над унылым болотом проносился холодный ветер. Хрупкие осины трепетали под его грубыми порывами. Показалась развилка, где от основной дороги по насыпи уходило ответвление вправо к храму безымянного бога, стоящего поодаль на островке. Деревья по обеим сторонам, торча из мутной воды, накрывали зелёные топи.
Подойдя к развилке, Элдри остановился, и все последовали его примеру.
Он повернулся к ученикам.
— Итак, ученики! Сейчас у нас по плану убийство колдуна, терроризирующего деревню «Лесоцветье». А поскольку для этого задания надо иметь организованную группу либо идти одному, то я иду один, поскольку такой группы у меня нет. Я буду работать в этот раз в одиночку, чтобы не подвергать вас лишней опасности.
— А много дают за колдуна? — с искорками в глазах посмотрела на наставника Майя.
— Десять золотых.
— Эх… — выдохнула она.
— Не волнуйся, наверняка у него в тайниках найдётся что-нибудь, — похлопал её по плечу Элдри. — Так вот, я пойду вперёд и постараюсь разобраться с противником. А вы ждёте меня час здесь и направляетесь к деревне обычным шагом.
— Час назад мы въехали в баронство Лайне, — подошла к наставнику Атэнаис. — Это баронство, соседствующее с проклятым графством. А в последнем полно нежити. Там даже боятся жить гоблины.
Санчо побледнел.
Нежить — он никогда не видел её. Но в историях, которые говорили друг другу мальчишки, постоянно фигурировали бродящие мертвецы, ужасные приведения и ожившие трупы. И тому, кто с ними встречался, ничего хорошего ждать не следовало.
— И поэтому я не боюсь, что на вас нападут гоблины, — улыбнулся наставник.
— Здесь, правда, нет гоблинов? — дрожал ученик.
— Да.
С души Санчо свалился камень.
— А как же нежить? — Атэнаис смотрела по сторонам.
— Я думаю, вы легко справитесь с парочкой оживших трупов, — усмехнулся Элдри. — Особенно Лили. Ну, я пошёл.
Он быстрым шагом рванулся вперёд, и полетел по старой брусчатке, сделанной ещё до великой гражданской войны магов.
Санчо дрожал. Но не от холода, а от страха. Воображение рисовало новых чудовищ, от которых леденело всё внутри. И без этого страха его настроение было пронизано болью и отчаяньем: ему пришлось пройти сегодня километров двадцать, и ноги просто разрывались от боли, а мозоли кровоточили; и ещё он так неудачно порвал свои и без того дырявые штаны, когда слазил вчера с дерева, так, что теперь у него на заднице была треугольная дырка — ничто из этого не добавляла ему боевого духа, а снижало его до самого дна.