— Лежи, я пойду гляну кто там к нам пожаловал в такой час.
В такое время к нам могла приехать только сестра мамы, если Сергей сообщил ей о моем ушибе. Тетя Катя тоже была для нашей семьи очень близким человеком и, узнав о случившемся, могла распереживаться и рвануть к нам при первой же возможности.
И я очень надеялась, что брат не рассказал ей всю правду. Иначе узнает и моя мама.
В коридоре послышалась возня, приглушенные голоса, а затем в проеме комнаты показалась высокая фигура. Мое сердце пропустило удар.
— Привет, кроха. Как ты?
Глава 2
— Захар? — удивилась девочка, смотря на меня округлившимися глазами.
Мне хотелось улыбнуться ее виду, но я сдержался. Понимал, Юлька не ожидала, что я приеду. Да я и сам решился на визит в последний момент.
— Не мог не спросить о твоем самочувствии.
Я двинулся к ней, а Юля немного разволновалась, прижимаясь плечом к спинке дивана.
Не понимала своих ощущений — радость это или страх. Но я видел, что она все еще меня боится.
Пройдя к рядом стоящему креслу, я присел в него и посмотрел на девочку.
— Ты опять боишься меня, — отметил я и, потянувшись, пальцами коснулся ее руки.
Юля вздрогнула.
— Нет, я Вас не боюсь. Просто не ожидала, что приедете. Вы так быстро вчера ушли.
— Ты не ответила на мой вопрос.
Я прищурился, смотря на нее внимательным взглядом.
— А Вы… Я нормально. Колени немного болят, но отлежусь, и все пройдет.
— У врача была? — я знал, и более того, заходил к врачу узнать о ее здоровье, но и услышать от самой девушки тоже было для меня почему-то важным.
— Была сегодня утром. Трещин и серьезных повреждений нет.
— Хорошо. Сколько тебе лет? — решил сразу уточнить, чтобы не теряться в догадках.
— Шестнадцать. А Вам?
— Двадцать восемь. Ну, что, Юлька, будем дружить?
Я протянул ей руку, а она слегка улыбнулась и вложила свою ладошку в мою.
— Будем дружить, — тихонько ответила и тут же вырвала из моего захвата дрожащие пальцы.
Какие-то непонятные разряды прошли по моему телу, а девочка поспешила отвернуться, чтобы я не увидел ее покрасневшие щеки. Но я заметил и улыбнулся на это.
— У меня к тебе будет одна просьба. А, нет, две.
— Какие? — удивленно уточнила Юля, возвращая ко мне взгляд.
— Первая — называй меня на «ты», и вторая — никогда больше не гуляй так поздно. Как видишь, это небезопасно.
— Тогда мне придется совсем сидеть дома. Ведь никто не выходит днем. Да и школу не отменяли пока что.
— Значит, рядом должен быть тот, кто сможет тебя защитить.
— Например, ты? — сразу же приняла мою первую просьбу.
Но я видел, что ей стало не по себе после сказанных слов.
— Извини.
— Не за что. Если бы я мог… Но у меня есть работа. А вот твоя подруга, несерьезная она.
— Агата хорошая, просто со своими принципами и заверениями.
— Потому она не тот, кто должен быть рядом. Но это я просто предупреждаю.
— Почему тебя волнует мое самочувствие?
Я посмотрел на нее недовольно и тут же перевел взгляд на вход в комнату.
— Захар, я чай заварила. Посидите с нами? — предложила Виктория, приветливо улыбнувшись.
— С удовольствием. Присоединишься? — уточнил у Юльки и, поднявшись из кресла, не дожидаясь ее ответа, принялся поднимать девочку.
— Я же еще не согласилась.
— По сути, у тебя нет выбора. Я же к тебе в гости пришел.
Но в противовес своих слов, я себя чувствовал здесь вовсе не как гость. Я ухаживал за Юлькой и ее мамой. Подливал чай, нарезал и выкладывал сладости, которые принес с собой, и все время смотрел на девочку. Нравилась она мне. Очень нравилась.
— Захар, а где вы познакомились с Юлей?
— Вчера пересеклись в парке случайно.
— Мам, это благодаря Захару я вообще оказалась вчера дома. Я когда споткнулась, он помог мне подняться, а потом еще и довез до подъезда.
Говорить маме всю правду Юля, по всей видимости, не решилась, считала это лишним волнением для родительницы. И я ее прекрасно понимал, потому и поддержал выдуманную историю.
— Да, Юля споткнулась о бордюр, а я уже услышал, как она пискнула от боли.
— Слава Богу, ничего серьезного. Главное, врач разрешил дома отлежаться. И Вам спасибо, что помогли.
— Меня не за что благодарить. Да и дочка у Вас, Виктория Николаевна, сильная девочка. Не плакала, не истерила. А другая могла бы.
— Да, Юленька у меня умничка. Вся в папу.