Я ждала когда потекут слезы, потому что так было всегда. Но сегодня мои глаза не жгли слезы. А в груди не было боли.
Я должна была быть той, кто утонул той ночью. Не ты. Я. Но ты не позволил этому произойти, потому что, снова, ты спас меня. Я не заслуживала быть спасенной, но похоже ты никогда так не думал. Ты забрал часть меня когда ушел. Эта часть моего сердца, которой ты владел, до сих пор там, с тобой. И всегда будет с тобой. Ты был моим героем.
Я посмотрела вниз, на маргаритки в моих руках и наклонилась, чтобы разложить их на песке. Я пока не отпускала их, потому что в тот момент как отпущу, их сдует ветром.
Он был терпелив со мной. Он приглядывал за мной, пока все что я делала, это отталкивала его. Я говорила ему обидные вещи и хотела ранить его также, как была ранена сама, а он по прежнему не оставлял меня. Он просто ждал. Когда меня нужно было спасать от темноты, в которую я погрузилась потеряв тебя, он единственный кто спас меня. Он заставил меня снова смеяться. Он заставил меня снова чувствовать. И я снова хочу жить. Если я буду жить своей жизнью, это не значит что я забуду тебя. Это не произойдет. То что было у нас никогда не покинет меня. Ты никогда не покинешь меня.
Я встала, оставляя маргаритки на песке, пока каждую из них не поймала вода и не унесла с собой.
Спасибо тебе, Джейс Ньюварк. За то что любил меня, за то что спас меня, за то что ты мой герой.
Одинокая слезинка зацепилась за ресницу и скатилась по щеке. Я не стала ее смахивать. Это была последняя слеза, которую я здесь оставила, и это делало ее особенной.
Трипп
Глаза Бети закрылись тридцать минут назад, но я по прежнему сидел здесь с ее ступнями на моих коленях, пока она лежала на моем диване, надев короткие спортивные штанишки и футболку которые принесла с собой чтобы переодеться. Сегодня вечером она была другой. У нее была легкая улыбка и в ее смехе тоже была легкость. Позволить ей закрыть глазки и уснуть, было сложно, я хотел слышать ее голос и тонуть в звуках ее смеха.
Когда она приехала со сменой одеждой, я отправил ее в ванну принять душ. Расслабившись, она присела. Я приготовил наши тарелки, наполнив их всей едой, которую она принесла домой и слушал как она рассказывала мне о своем вечере. Когда она сказала что Лондон была там с каким то парнем, она внимательно наблюдала за мной, словно это должно было меня расстроить. Тогда я положил ее ноги себе на колени и начал обещанный массаж, подшучивая над ее долгим душем. Я опустил взгляд на ее ступни и вспомнил когда впервые заметил их. Они были сладкими, с маленькими, коротенькими, милыми пальчиками. Сегодня на них был ярко розовый лак. Тогда они не были покрыты ни чем. Мне никогда не хотелось целовать ноги девушки, пока я не увидел ее ног. Первый раз когда я поднес ее пальчики к губам, она хихикнула и скорчилась, пытаясь вырваться. Я сказал ей единственное что я любил больше чем ее, были ее ноги, и она покраснела закрывая лицо руками. Я никогда не касался еще чьих либо ног.
Поднимая одну из идеальных ступней, я прижался поцелуем, затем снова положил на свое бедро, перед тем как передвинуть ее, чтобы я мог проскользнуть сзади и прижать ее к груди. Она зашевелилась как только я лег, и я боялся что разбудил ее. Я застыл и подождал, пока она перевернулась и свернулась на мне калачиком, закинув ногу мне на бедро и скользнув рукой по талии. Затем она уткнулась головой мне в шею и пробормотала что то о том как я хорошо пахну и как она не меняла майку.
Я сдержал смех и подождал, пока не был уверен, что она крепко спит, перед тем как расслабиться и притянуть ее ближе к себе. Сон пришел легко и спокойно.
На этот раз меня разбудило дыхание Бети и жар ее взгляда. Я открыл глаза и заметил что солнце пока полностью не взошло, так что мягкие утренние блики омывали лицо Бети, пока она смотрела на меня. Мы снова были полностью запутаны вместе, но на этот раз, она не пыталась соскользнуть и уйти. Она всегда любила прижиматься. Это тоже было одной из тех вещей, которую я кроме нее больше никому не позволял. Я не мог спать с прикасающейся ко мне женщиной. Это право принадлежало Бети.
Эй, - сказал я голосом хриплым ото сна.
То как поднималась и опускалась ее грудь, привлекло мое внимание, и я увидел как быстро бился пульс на ее шее. Она была чем то расстроена? Я вернул взгляд к ее лицу.