— Я напугала тебя, наверное, своими воплями, — Она подносит младенца к груди, и парень не теряется. Наш человек.
— Мне казалось, у нас одна боль на двоих. — Усаживаюсь рядом с моими любимыми и обнимаю Марусю за плечи.
Она поднимает на меня заплаканные глаза, и я готов разреветься. В её глазах мольба. Котёнок правда растерян.
— Нельзя пускать мужчин на роды. Но без тебя я бы не справилась.
— Я всегда рядом, Маруся. Помнишь? В горе и в радости…
— Помню, но зрелище, наверное, отвратительное.
— Ты была сегодня также прекрасна, как в нашу первую брачную ночь, — я ласкаю Марусину грудь сквозь тонкую ткань рубашки.
— Скажи, что любишь меня.
— Люблю, Маруся!
Малыш отрывается от груди и смотрит на нас.
— Смотри, у него твои глаза, — восторженно шепчет Маруся и вздыхает. — Будет такой же красавец, как папка!
— На Фрола тоже похож, мне кажется, — укрываю сына пелёнкой.
— Ох, держитесь девки тогда, — Маруся негромко смеётся и её мелодичный смех, как бальзам для души. — Гремучая смесь.
Маруся целует сына и тянется губами ко мне. Съел бы мою вкусную девочку.
По дому разносится трель звонка.
— Это ещё кто? Неужели Фрол?
— Он самый! Прямо с самолёта к нам.
— До утра что ли не подождать? — краснеет Маруся.
— Смеёшься?
Настойчивый звонок заставляет меня оторваться от тёплой компании. Фрол мог бы и правда с утра пожаловать.
Маруся
Руслан сбегает по ступеням. Хлопает дверь, и снизу слышатся поздравляшки, годные только для мужских ушей. За окном становится светлее — в отчем доме загорается в комнатах свет. Бедная мама! Она, наверное, отходит ещё от моих криков. Оставляла меня сегодня лишь для того, чтобы выйти покормить малыша.
— Где внук? Пойдём скорее, — нетерпеливо бормочет отец.
— Куртку сними, руки помой! — осекает его Руслан. — И подожди, я Марусе чай сделаю.
Улыбаюсь. Мой муж наконец-то охраняет меня, а не Фрола.
— Не томи! Давай быстрее. — Отец в своём репертуаре. Если он что-то хочет, то должен получить здесь и сейчас. Струя воды звучно ударяет в раковину. — Говорил я, портупея работает.
— Держи свою портупею, — Смеётся Руслан и скрипит крышкой дивана на кухне. — Со свадьбы, как сунул в ящик, так и не вынимал.
— Это не моя, а Егоркиного деда! Работает вещь! Небось здесь тоже теребунькались, вот мальчонка и вышел.
— Домой сначала зайти не судьба? — разбавляет мама мужскую компанию на первом этаже.
— Маргоша, солнце моё!.. Ой, кто это не спит и мамке не даёт! Распакуй-ка мне моё сокровище, — то кается, то сюсюкает Фрол. — Я же это… Зашёл на минутку… Только одним глазком. Пойдёмте уже скорее!
Топот шагов, и в спальню вбегает отец, одной рукой прижимая Матвея к груди, а другой держа корзину, полную роз. Моего младшего брата он и на чемпионат бы утащил, да Марго не позволила.
— Доча, мои поздравления! Ну-ка, ну-ка, дай глянуть на внука… — Фрол смотрит на меня, на сына, на жену. В коротко стриженной голове отца складывается пазл, что рук не хватит. — Маргош, подержи Мэтью. Руслан — розы!
Протягиваю Фролу его долгожданного внука, а Руслан вручает мне чашку ароматного чая с молоком.
— Ого! — Глаза отца лезут на лоб от удивления. Мой брат родился два месяца назад и весил около трёх килограмм. — Ого-го-го! Ты его правда сегодня родила?
— Папа! — не могу последнее время смотреть на отца без слёз умиления. В последнее время я стала слишком чувствительная.
— Вот это здоровяк! Весь в светлейшего, — Фрол кладёт внука на одну руку. — Маргош, дай-ка нашего красавца.
Руслан подходит к приятелю и любовно смотрит на малышей:
— Два другана будут.
— Точно! Братья! — синие глаза отца светятся от счастья. — Ваш с Мусей такой же блонда, как ты?
— Скорее, как ты! — Руслан развязывает тесёмки и стягивает чепчик с головы сына.
— То есть Мэтью белобрысый, а твой, как я! — удивляется Фрол.
— Ты хочешь сказать, что я белобрысая? — Марго присаживается на краешек моей постели и, откинув волосы назад, призывно смотрит на отца.
— Ты белокурая красавица, а Мэтью белобрысый сорванец, — Фрол скользит взглядом по аппетитным формам матери и интерес к детям несколько угасает. — Пойдём-ка, милая, домой. Тебе нужно баиньки.
Дети, как чувствуют ускользающее внимание и хором разражаются громогласными криками.
— Ой-ёй-ёй! Разбирайте, девочки! — Фрол меняется в лице и суёт нам с матерью в руки малыщей. — Рус, айда вниз.
— Мин херц, извини, мне Марусе помочь нужно, — Руслан забирается на кровать и целует меня: