ЭПИЛОГ
ЭМИЛИ
‒ Что ты скажешь на то, чтобы переехать со мной в Бостон? ‒ вдруг спросил Майло, когда я однажды вечером готовила нам на ужин пасту с соусом.
Я как раз помешивала соус, когда прозвучал вопрос, и от неожиданности я уставилась на него с застывшей лопаткой в руке.
С тех пор, как мы вернулись в Гери после визита к его семье, прошло почти две недели.
‒ Ты решил принять предложение отца?
Мистер Марино предложил Майло оплатить его последний год в МИТ, если он решит вернуться. Но тогда Майло отказался, заявив, что не желает ничем быть обязанным отцу, да и возвращение к учебе не входило в его планы. Как и возвращение в Массачусетс.
По всей видимости – до этого момента.
Я считала, что это неплохой вариант для него, но держала свои измышления при себе, потому что знала, в каком напряжении находятся отношения Майло с отцом.
‒ Не знаю. Я много думал, и может мне действительно стоит вернуться в университет и получить диплом? ‒ Он пожал плечами, в замешательстве глядя на меня. ‒ К тому же в Бостоне у нас будет другая жизнь, там я смогу дать тебе больше.
Я убавила огонь на плите, и, перегнувшись через стойку, взяла его руки в свои.
‒ Если ты хочешь сделать это только потому, что тебе кажется, будто оставаясь здесь с тобой, я что-то теряю, тогда не надо. ‒ Я посмотрела на него со всей любовью, которая была у меня в сердце. ‒ Мне везде будет хорошо с тобой – место совершенно не играет никакой роли. Но если ты, правда, хочешь окончить колледж – и я думаю, это замечательно – я поеду с тобой. В Бостоне ведь тоже нужны учителя, да?
Майло засмеялся, кивнув, и я тоже улыбнулась.
‒ Думаю, они там просто необходимы, ‒ подтвердил он.
‒ Тогда, думаю, мы едем в Бостон, ‒ заключила я, изумившись, как легко мне далось это решение.
И тут же я стала соображать, что мне следует предпринять перед отъездом: сказать родным – это в первую очередь; сообщить в школу, что не смогу выйти на работу в сентябре – неудобно, конечно вышло – занятия начинаются уже через неделю. Начать искать в интернете вакансии в Бостоне…
‒ Почему ты передумал? Ты же не хотел, чтобы отец платил за твое обучение, ‒ спросила я, сгорая от любопытства, что могло повлиять на него.
‒ А он и не будет. Как бывшему военному, получившему инвалидность, мне полагаются льготы. К тому же, я скопил некоторую сумму, она сможет покрыть остаток, еще и останется, ‒ признался Майло.
‒ Это замечательно! ‒ Я склонила голову набок, с нежной улыбкой глядя на него. ‒ И знаешь, я думаю, для тебя и твоих родителей это шанс все исправить.
Я чувствовала, что Майло страдает больше, чем показывает от стены отчуждения, что стояла между ним и его отцом с матерью.
‒ Посмотрим, ‒ лаконично ответил он, но уже то, что между его бровей не появилось хмурой складки, являлось добрым знаком.
Затем мы накрыли на стол и за ужином обсуждали наш предстоящий переезд. Нам требовалось решить так много вопросов, но я чувствовала светлую радость и тепло на душе.
Какие бы изменения не готовила нам жизнь, главное, что мы были вместе. И пока это так, у нас все будет хорошо.