— Командуешь? Знаешь же, что потом точно получишь за это по своей аппетитной попке, — рычит Алан, но все равно слушается меня и не поворачивается, только сам начинает раздеваться.
Я быстро достаю черный полупрозрачный комплект, который взяла еще дома. Хотела показать Алану, ну и сейчас точно покажу.
Надеваю. Сидит идеально. И да, очень соблазнительно, что сказать, подчеркивает грудь и бедра. Распускаю волосы, и они красивой волной ложатся на мои плечи и грудь.
Опять подхожу к нему, чувствую, что его дыхание становится более порывистым. Да, ожидание всегда мучит.
— Закрой глаза, — прошу нежно. Провожу пальчиками по сильной спине.
Убеждаюсь, что он делает это, и становлюсь напротив него. Встаю на цыпочки и начинаю нежные поцелуи по его плечам, спускаясь ниже. Чувствуя, как учащается его дыхание, а член уже упирается мне в живот.
Беру нежно его руки и… быстро пользуюсь наручниками, сцепляя их. Алан тут же открывает глаза.
— Котенок… — хрипло произносит он, явно не понимая, что происходит.
— А теперь вы будете говорить, Алан Рудольфович! — строго произношу я, и быстро подталкиваю его к кровати. Так, чтобы он лег на нее спиной.
— Котенок, ты что-то, я чувствую, разбушевалась, — со смешком произносит он. Его взгляд блуждает по моему телу, ему явно нравится то, что он видит. — Зачем ты заковала меня?
— Чтобы вы не сопротивлялись сильно, — включаю тон строгой училки.
Сажусь на его бедра, проводя ноготками по сильной груди.
— Мм, а я должен? — все еще играет он, но вижу, что такое положение дел ему не слишком нравится.
Беру его руки и быстро завожу их за его голову.
— Не знаю, посмотрим, насколько вы будете откровенны.
— И что же ты хочешь узнать, Котенок? — усмехается он.
— Все! Что у вас было с Ангелиной? До мельчайших подробностей! — требую я.
— Мм, слишком много хотите, студентка София, не находите? — усмехается он.
Значит так, говорить по-хорошему не хочешь. Ну что ж, воспользуемся грязным методом….
— Возможно, вы, Алан Рудольфович, — веду пальчиком по твердому прессу, чувствую, как он подрагивает. Спускаюсь ниже, туда, где сейчас все хорошо стоит перед моим взором.
Обхватываю основание, чувствую, какой он все же большой. Ведь я не могу даже соединить пальцы в кольцо. Тяну вверх, прямо к головке, которая уже поблескивает от смазки. Слышу его рык, когда касаюсь ее, растирая. Чувствую, что сама начинаю течь от этого действия.
— Соня! — все же не сдерживается Алан, рыча.
— Не отвлекайте меня, Алан Рудольфович, раз не хотите говорить, — делаю вид, что мне не интересно.
Все мое внимание сосредоточено на его члене. Я отодвигаюсь, спускаясь ниже. Рот наполняется слюной. Да, я хочу сделать именно это: взять его в рот.
Помогаю себе рукой, опять сжимая член у основания, чувствуя, как он дёргается. А потом языком касаюсь солоноватой головки. А это приятно, и даже очень.
— Котенок, давай ты освободишь меня, — уже не угроза, а предложение.
— Нет, Алан Рудольфович, вы упустили свой шанс, — да, чувствую себя настоящей садисткой.
Беру его в рот насколько могу, начиная работать языком, проходясь по всей длине, по крупным венам. Руки спускаются ниже, к яичкам, беря то одно, то другое, немного сжимая. Слышу ответный рык и лязг металла.
— Соня! — опять этот властный тон, от которого внутри все сжимается, а клитор начинает пульсировать только от его слов.
— Тише, Алан Рудольфович, — говорю я как ни в чем не бывало. А потом приподнимаюсь.
Плюс этого комплекта в том, что трусики такие крошечные, что я просто отодвигаю черную полоску. Приподнимаюсь, а потом тихонько начинаю насаживаться на него. Вбирая внутрь, чувствуя, как он растягивает меня. Когда он полностью во мне, то начинаю привставать, и так каждый раз, растягивая удовольствие. Но Алану это совершенно не нравится.
— Быстрее!
— Не мешайте мне получать удовольствие, — продолжаю эти действия, трогая свою грудь, пощипывая соски. Закрываю глаза, представляя, как бы это сделал Алан. Грубо. Яростно, не щадя. Поэтому мои действия становятся тоже резкими. Не выдерживаю, начинаю стонать.
И тут словно спускаю его с крючка. Опять звон металла, и я ощущаю сильные руки на своих бедрах. Меня резко переворачивают так, что я оказываюсь лицом к постели.
— Все, ты доигралась, Котенок! — рычит он.
Один грубый толчок, и мужчина во мне. Сразу же начинает быстро вбиваться в меня. Наматывает волосы на кулак и прижимает при этом мою голову к подушке, не давая пошевелиться. Грубо имея. Мне нравится это. Я практически кричу. Ощущая, как он глубоко. И как мне нравится, когда Алан именно такой! Злой. И эту злость вымещает именно так.