Алекс с отсутствующим видом следила, как кофе капал сквозь фильтр, постепенно наполняя кофейник. Ее куртка висела на спинке стула, сапоги стояли у двери кухни. Дэйв появился бесшумно, как кот, крадущийся за мышью. Он был босиком, в темно-зеленой рубашке, небрежно заправленной в брюки, которые, как всегда, отлично сидели на его узких бедрах.
— Тебе стоит позвонить Мэнди, — пробормотал он, пододвигая ногой стул и усаживаясь на него.
— Зачем? — спросила Алекс, бросив на него мимолетный взгляд.
— Потому что я целый день проклинал ее, думая, что ты была там, а она не захотела сказать мне об этом.
— А почему ты так уверен, что я не была там?
После паузы он неохотно объяснил:
— Потому что я попросил мать присмотреть за детьми, а сам съездил на квартиру к Мэнди, чтобы убедиться во всем самому.
— Итак, теперь и твоя мать, и Мэнди знают, что я сбежала из дома на целый день, — сухо заметила Алекс.
Кофе был готов, и она сняла с сушилки прелестно раскрашенную кружку.
— Ты не можешь винить меня за то, что я беспокоился о тебе, когда ты ни с того ни с сего помчалась куда-то, — проворчал он, чувствуя неловкость.
Хорошо, подумала Алекс. Это отучит его обращаться со мной, как с ребенком. Может быть, я и есть ребенок, но это не значит, что я хочу, чтобы меня им считали. И, в любом случае, он должен понять, что поведение его маленькой жены не настолько предсказуемо, как ему казалось.
Она села напротив него, обхватив холодными руками горячую кружку. Дэйв сидел, ссутулившись, положив руки на стол. Наклонив голову, он нервно сжимал переплетенные пальцы, в нем явно шла внутренняя борьба. Густые темные волосы были взлохмачены. Алекс никогда не видела его таким.
— Твои родители тоже знают, — неожиданно произнес он. — Я позвонил им, когда у меня не осталось предположений о том, где ты можешь быть. Они весь день ждут, что ты приедешь в Олтрингем. Тебе стоит позвонить им и сказать, что все в порядке.
Итак, у него были всего три предположения о том, где она могла быть. И как это может характеризовать ее? Хватит самоанализа, решила Алекс, отложим этот вопрос на потом.
— Вот что я тебе скажу, Дэйв, — заявила она. — Почему бы тебе самому не позвонить им, ведь это ты взбудоражил всех? И своей матери и Мэнди тоже, раз ты заварил эту кашу. Я не желаю разговаривать с ней лично.
— С кем? С моей матерью? — тревожно спросил он.
— С Мэнди, — язвительно пояснила Алекс, удивившись тому, что он вдруг стал плохо соображать. — Ты втянул ее в это дело, вот ты и звони, если думаешь, что она волнуется.
— Мы все волновались! — огрызнулся он, бросив на нее сердитый взгляд.
— Я не склонна к самоубийству, ты это знаешь, — произнесла она ровным голосом. — Возможно, я и в самом деле безмозглая кукла, какой ты меня считаешь, но я не собираюсь из-за этого расставаться с жизнью.
— Ничего подобного я не думал, — пробурчал он и резко добавил: — Я никогда не считал тебя, безмозглой.
— Считал, — возразила она. — Именно такой ты меня и считал, поэтому устроил такой переполох.
Дэйв усилием воли заставил себя не заглотнуть наживку.
— Где ты была?
— В Лондоне.
Он резко поднял голову.
— Где в Лондоне? Что ты там делала? Тебя не было дома с десяти утра. Почти двенадцать часов! Что, черт побери, можно делать в Лондоне в течение двенадцати часов, если все магазины закрыты?
— А может, я нашла себе мужчину! — поддразнила Алекс, безмятежно наблюдая, как с его лица сбегает краска. — Ты ведь знаешь, совсем нетрудно найти кого-нибудь, — продолжила она, пока Дэйв не опомнился от удара. — Может быть, я решила взять пример с тебя и отправилась искать, скажем… утешение, поскольку дома неожиданно возникли трудности!
Дэйв вскочил на ноги, с грохотом опрокинув стул.
— Прекрати! — выпалил он, взъерошив и без того спутанные волосы. — Не пытайся набрать очки за мой счет! Это на тебя не похоже — получать удовольствие, причиняя боль другим.
Да, это так, признала она. Забавно, как может измениться характер человека за один день. Раньше она и представить себе не могла, что может наброситься на кого-нибудь, а теперь ее снедало желание резать по живому. Она даже не подумала, что ее родители беспокоятся о ней. И что мать Дэйва, наверное, не находит себе места в своей квартире в миле отсюда, с нетерпением ожидая услышать, что ее дорогая овечка Алекс в целости и сохранности вернулась в свой загон.