- Вот так-то лучше, - обрадовался маньяк. - Для завершения ритуала мне нужна была всего одна, последняя жертва. Ты чуть все мне не испортил. Ну да ладно. Твоя душа не так ценна, но я смогу найти ей применение. Между тобой и этой девушкой непонятная связь, которая мешает мне осуществить задуманное, но это поправимо. Пожалуй, приступим. Ты увидишь ее смерть.
Василий сделал шаг к Лене. Антон бросился на него, намереваясь скрутить. Маньяк уступал следователю в росте и телосложении, но, несмотря на это, легко вырвался из захвата, увернулся от удара и с силой толкнул Антона. Воронцов хорошенько приложился о стену, но все же поднялся и снова попытался обезвредить маньяка. Василий зарычал и вновь толкнул Антона, на этот раз так сильно, что тот отлетел в противоположный конец комнаты. На этот раз Воронцов подняться не смог.
Василий приблизился к Лене и хищно улыбнулся. Девушка вжалась в стену, будто намереваясь слиться с ней. Она беспокойно поглядывала на Антона, молясь, чтобы он был жив.
- Пришло время обряда, - произнес Василий, практически не разжимая губ. Голос был странный, безжизненный, механический...
В руках у маньяка, словно из воздуха, возник нож. Лена с ужасом узнала в этом оружии свою собственную пропажу. Василий попытался схватить девушку за горло, но, к его удивлению, дотронуться до нее оказалось совершенно невозможно. Вокруг Лены будто образовалась невидимая стена. Из горла маньяка вырвался нечеловеческий рык. Он принялся с остервенением тыкать ножом девичье тело, но острие не доходило до цели на каких-то пару сантиметров. Лена плакала и кричала, закрываясь руками от оружия. Она села на пол и сжалась в комок, содрогаясь от рыданий. Василий продолжал бросаться на нее, но все напрасно.
Неожиданно маньяк замер. Он бросил нож на пол и вытянул перед собой руки ладонями вверх. Между длинных пальцев засверкали искры. Лена убрала руки от лица и потрясенно наблюдала за странным действом, не в силах отвести глаза. Фигуру маньяка окутал белесый дым, черты его лица заострились, волосы удлинились, а пальцы украсили острые когти. Дым стал медленно подбираться к девушке, словно чудовище из другого мира тянуло к ней щупальца.
- Тебя никто не любит. Ты должна умереть, - раздался голос, показавшийся девушке оглушительным.
Лена зажмурилась и мысленно попрощалась с жизнью. А все-таки жаль умирать, так и не испытав настоящего счастья...
- Стой! - раздался хриплый голос.
Антон стоял, опираясь рукой о стену
- Не трогай! - прохрипел он. - Я ее люблю! Люблю!
Тело Василия вспыхнуло пламенем. Он пронзительно завыл. Белый дым почернел, окутал пылающего человека, пульсировал несколько секунд, а потом отделился от тела и принялся метаться по комнате, будто ища выход. Пламя исчезло, и Василий рухнул на пол. На его теле не было и следа ожогов. В комнате еще некоторое время было слышно рычание и стоны, а потом дым рассеялся, и наступила тишина.
Василий лежал на полу. Его тело сотрясала мелкая дрожь. Его глаза вновь приобрели нормальный вид, чернота исчезла. Антон сполз по стенке и обхватил голову руками. Его нога была неестественно согнута, что наводило на мысль о переломе. Лена пошла к нему, опасливо обходя бывшего маньяка, обняла за плечи, шепча слова благодарности.
- Кажется, это был демон, - прошептала Лена, с опаской поглядывая на лежащего Василия.
- Разве демоны существуют? - хрипло спросил Антон.
- В мире много всего существует. Независимо от того, верим мы или нет.
В квартиру ворвалась группа захвата, во главе с Нестеровым. Оперативник очень расстроился, обнаружив, что захватывать уже, собственно, некого. Василий больше не подавал признаков жизни. Подъехавшие медики констатировали глубокую кому. Казалось, сознание его испарилось вместе с черным дымом. Вины Чаринцева в убийствах доказать не удалось. Версия с сообщниками тоже подтверждения не нашла. Персонал психиатрической больницы подтвердил, что в период буйства маньяка Василий безвылазно находился в палате. Как он сбежал из больницы в этот день, так и осталось загадкой. Только Антон Воронцов точно знал, что маньяк больше себя не проявит. То, что человек не понимает разумом, он познает интуитивно. А главное, Антон поверил, что другой мир действительно существует.