– Держи её крепко, – скомандовал Илья и мою руку сжали.
Тонкая игла вонзилась в кожу. Я дёрнулась, и незнакомец надавил мне на лопатку.
– Отпускай.
Я перевернулась на спину. Надо мной возвышались двое: Илья со шприцем в руке и парень лет двадцати.
– Ты кто? – буркнула я, чувствуя, как тело топится, под действием лекарства.
Где-то за грудной клеткой в районе солнечного сплетения начал развязываться узел, сковывающий рёбра, связывающий внутреннюю требуху. Я расслаблялась, превращаясь в воск.
– Это твоя сиделка, – встав рядом со мной на колени, произнёс Илья. – Антон. Антон Цой.
Парень был кучеряв и парикмахерскую, по всей видимости, посещал полгода назад. Щетины на лице не заметила. Оно у него вообще казалось гладким, холёным, в какой-то мере даже трогательным. Илья такие юные лица назвал: «детская пухлость».
– Маша, – ляпнула я имя, которым наградили меня при рождении.
– Маша? – брови Лоскутова поползли наверх. – Она ошиблась. Маргарита.
– Зачем? – проваливаясь в вату сна, спросила я. – Зачем… так со… мной?
Мне начало казаться, что всё вокруг плод моего воображение – не реально. Неведомая сила всасывала в себя, а я чувствовала каждой клеткой напряжение струн мира, его колебания. Они укачивали, усмиряя сопротивление мозга, подавляя желание остаться в действительности. Я исчезала…
Конец ознакомительного фрагмента