— Уходим отсюда. Надеюсь, маглы будут поприятнее твоего дядюшки, — бросил Тони.
Том не переставал оглядываться на хижину, боясь мести сумасшедшего. На самом деле, он больше надеялся на магическую родню, но его последний живой родственник оказался просто спятившим змееустом.
До огромного поместья Реддлов шли в тишине. Том размышлял о своей родне, шедший чуть позади Тони был занят мыслями более веселыми: Натали весьма неплохо смотрелась, идя под руку с его лучшим другом. А Том, даже погруженный в свои раздумья, осторожно вел девушку по ухабистой дороге, сдерживая шаг.
Поместье Реддлов представляло собой огромный дом в окружении зеленых лужаек. Весь первый этаж был густо увит плющом, возле дома разбиты клумбы и небольшой французский сад. Там прогуливалась пожилая женщина. Она с недоверием смотрела на троицу приближающихся гостей, особенно ее внимание привлекал молодой человек, что вел под руку девушку. Еще до того, как они подошли к ним, Мэри Реддл поняла, что это ее внук. И еще до того, как Том заговорил, она твердо решила удержать мальчишку, ведь у ее Тома не было детей.
— Здравствуйте, — вежливо поздоровался Том. — Меня зовут Том Реддл. Я сын Меропы.
Мэри ахнула, прижав ладонь ко рту. Они не знали, что от недолгого и нежеланного брака их сына мог быть ребенок. Законнорожденный. А она ведь думала, что этот мальчик родился от одной из интрижек ее сына.
— Здравствуй, — чуть дрожащим голосом ответила она. — Я — Мэри Реддл. Получается, я твоя бабушка.
— Это мои друзья, — чуть кивнул Том. — Антонин Долохов и его сестра Натали.
— Пройдемте в дом. Выпьем чаю, — сказала Мэри.
И чего-нибудь покрепче, подумала она уже про себя. Появление внука многое меняло. Быть может, и ее непутевый сын немного придет в себя. Если не из любви к забытому ребенку, то хотя бы из нежелания видеть его здесь.
Отсутствие внуков сильно огорчало саму Мэри, а ее мужа огорчало отсутствие законных наследников. Том не желал не только жениться, он даже не разузнал, где его жена, чтобы развестись. Нищенка Меропа совсем не интересовала Мэри, в отличие от ее сына.
В холле было темно и прохладно. А комнаты, хоть и были довольно светлыми, не казались уютными. Дом казался нежилым. Том оглядывался по сторонам, рассматривая богатую обстановку. Он знал, что магловская родня владеет поместьем, но он не думал, что они так богаты. Налаживать отношения с отцом он не особенно хотел, любопытно было просто его увидеть. Все же Том унаследовал пренебрежительное отношение к маглам, свойственное как Мраксам, так и подавляющему большинству магов. Но здесь, в отличие от мага-дяди, его никто не оскорбляет и не гонит палками.
Мэри же судорожно размышляла. Вряд ли Меропа воспитала сына с уважением к отцу, который их бросил. Скорее всего, парень просто захотел познакомиться с родней. Быть может, из-за денег? Тогда все будет гораздо проще, можно будет уговорить мальчика переехать к ним…
Но Мэри совершенно не представляла, что ее внук умеет превращать табуретку в кошку, отращивать ножки чайным чашкам и делать цветы из воздуха. Для нее стало откровением, что сын не шутил насчет «ведьмы». Меропа действительно умела колдовать, как и Том. И он — сирота. А значит, в силах Мэри привязать к семье внука, пусть даже этот внук — колдун.
***
— Как все прошло? — Ната пила кофе, когда Том вернулся домой.
Он остался переночевать у родни, а вот Долоховы вернулись к родителям.
— Странно. Отец, — тут Том скривился, — меня ненавидит. Для деда же было интересно только мое умение считать прибыль и убытки, зато бабушка…
Том замолчал, но Ната и сама поняла. Бабушка. Не бабка, не Мэри, а бабушка. Это о многом говорило.
— А она просто хочет внука, — догадалась Ната.
Том улыбнулся. Ему было непривычно в той семье. И пугало осознание, что он действительно похож именно на них. Они высокомерные снобы, ценят лишь выгоду семьи, не желают опускаться до уровня собеседника, не видят смысла быть милыми с людьми ниже их по статусу… Они — совсем как Том. Точнее, он — как они.
Когда Том шел туда, он многое хотел сказать отцу. Из-за него ведь умерла мама, из-за него он жил в приюте, был вынужден трястись от страха во время бомбежек Лондона, жил впроголодь, работал с малых лет… но на самом деле, в глубине души, понимал, насколько же похож на отца. Если бы кто-то опоил Тома зельем, то никакой ребенок его не остановил бы, чтобы уйти. И он бы тоже не жалел об уходе. И это понимание пугало, потому что он хотел ненавидеть своего отца.