Крестовский тяжело вздохнул и покачал головой. И до самого ресторана не проронил ни слова. Лишь когда приехали, наш разговор продолжился.
— Понимаешь, мой отец — очень опасный человек. Когда мы доведем дело до конца, он не сможет сделать что-то мне или тебе, — наконец, произнес он, не глядя на меня.
— Это если ты действительно прав, и мы ищем в нужном направлении, — возразила я.
— Я уверен, что прав. Все, что есть — не может быть просто совпадением.
— Бодя, — покачала головой в ответ, — а если все окажется не так?
— Не окажется, — упрямо заявил он. — Но после… Отец обязательно попытается на ком-то сорваться. И я не хочу, чтобы Володя попал ему под горячую руку.
— Он так для тебя важен?
— Он — мой единственный настоящий друг, — ответил Богдан спустя какое-то время. — Мы очень много прошли вместе — со школьной скамьи. Он мне как брат, понимаешь?
Наши взгляды встретились, и я очень четко поняла — что бы ни случилось, разрушать их дружбу я попросту не имела права. Не знала за что так взъелся на меня Градов, но жаловаться на него не собиралась. Кто знает чем закончится наша авантюра — в крайнем случае, я просто вернусь домой и все. А вот мужчины…
— Кстати, твой отец сегодня заходил к нему, — сказала, решив, что лучше всего закрыть щекотливую тему разговора.
— К Володе? — резко помрачнел мужчина.
— Утром, — подтвердила я. Богдан недовольно цокнул.
— Значит, утром… Ладно, идем, — сказал он и вышел из машины.
Обед проходил в напряженной атмосфере — Богдан сидел задумчивым и мало что говорил.
— Зачем твой отец приходил к Владимиру? — все же спросила то, что никак не укладывалось в моей голове. — Ты ведь говорил, что он с ним не ладит.
— Полагаю, решил усилить давление. Он уже пытался вчера меня заставить передумать, — неохотно ответил Крестовский.
— Правда? Ты не рассказывал…
— Не хотел тебя грузить, Русь. Думаю, через несколько дней он попробует следующий вариант и придет договариваться.
— Но с этого логичнее бы начинать, — возразила я.
— Отец часто действует нахрапом. Особенно с теми, кто от него зависит, — зло процедил Бодя. — Для него это возможность самоутвердиться — доказать самому себе, что может контролировать всех и вся. — Я промолчала, не зная, что здесь можно сказать. Да, у меня всю жизнь была только мама, но нельзя сказать, что я была лишена родительской любви. Однако сейчас особенно остро ощутила насколько несчастен был Богдан в казалось бы полной семье. — Понимаю, что тебе и так непросто все это дается, — добавил он спустя пару минут. — Поэтому не хочу усугублять.
— Ты прав, — вздохнула в ответ. — Но оно того стоит.
Повисла пауза, которую ни один из нас не торопился заполнять.
— И, кстати, в выходные мы должны будем поехать на корпоратив, — сказал Богдан, вяло ковыряя в тарелке.
— Какой еще корпоратив? — изумилась я. — Мы так не договаривались…
— Да, надеялся избежать этого благодаря отпуску, но, увы — придется.
— И чем это грозит?
— Поедем, отдохнем пару дней на свежем воздухе, — невесело усмехнулся мужчина. — Поиграем в командные игры. Знаю, мы не так планировали… Но здесь придется идти до конца.
— Ладно, — вздохнула я. — Корпоратив так корпоратив. Надеюсь, хоть программа будет интересная?
— Обычно никто не жалуется. Отец любит укреплять командный дух в коллективе, — скривился Крестовский. — Сам правда довольно быстро сваливает оттуда, заявляя, что я должен оставаться за старшего.
Не удержалась и хихикнула, представив Бодю в роли грозного надсмотрщика.
— Посмотрим, как ты будешь смеяться, когда придется поучаствовать в соревнованиях, — мстительно усмехнулся тот. Но меня этим было не напугать. Если бы не все это нелепое трудоустройство, я бы только порадовалась предстоящему мероприятию. Теперь же, помня о словах Ирины, подозревала, что все может оказаться не так радужно. Кстати, о ней…
— А что между тобой и Ирой?
— Какой Ирой? — замер Крестовский.
— Блондинкой. Из бухгалтерии, — пояснила я. — Сорокина которая.
— Ах, Ира, — протянул он. — Да, хорошая девчонка. Ничего между нами нет.
— Но она зовет тебя Богдашей, — усмехнулась я.
— Правда? — смутился тот. — Наверное, оговорилась просто…
Едва сдержалась, чтобы не рассмеяться — наблюдать за смущенным Богданом было очень забавно.
— Серьезно?
— Ты что, ревнуешь? — строгим голосом спросил Крестовский.
— Нет-нет, дорогой, не получится съехать с темы, — пожурила его. — Она тебе нравится?