На ревденском заводе Инне приходилось в прямом смысле писать на коленке. Озябшей, скрюченной рукой Ясновская наносила на смятом ветром плане места кабельных вводов и точек подвода электропитания. Работы оказалось невпроворот, за отведенное на командировку время удастся управиться едва ли. В предыдущие разы нагрузка распределялась между всей группой, вне зависимости от должности – дело ведь общее. Свои задачи выполнил – помоги коллегам. Юрий особо не утруждался: там поболтал с сотрудниками, тут сходил на перекур… В одном месте сделал замеры и счел свою миссию выполненной. Остальное по аналогии.
– Да брось ты! – подстрекал он Инну, наблюдая ее трудовой порыв. – Поехали лучше обедать. Завтра доделаешь.
По поводу обеда Ясновская была с рыжим солидарна, в животе урчало давно. На завтра и без того оставалась гора работы, уйди она сейчас, выполнить задание не успеет.
– Мне еще ангар и склады обследовать.
– Забей! Все равно на заводе уже конец рабочего дня. Разница – плюс два часа с Москвой. Давай лучше в кабак прошвырнемся! – он бесцеремонно сграбастал своей огромной рукой девушку за плечи.
– Вы забываетесь! – строго произнесла Инна, отступив на предписанную деловым этикетом дистанцию.
– Да ладно тебе! Колхоз – дело добровольное! Я тут с мужиками переговорил, они все данные вышлют.
– Знаю, как они вышлют, – махнула рукой Инна. – Не то и не тогда, когда надо.
Юрий не стал спорить, он понимал, что Ясновская права: было бы наивно рассчитывать на усердие сотрудников завода, данные для проектирования – не их печаль. Но работать не хотелось. Юрий надеялся, как обычно, выкрутиться. Он упорхнул, сев на хвост отправляющемуся в Екатеринбург снабженцу.
Комаров, помелькав в коридорах административно-бытового корпуса, исчез; Борис Витальевич на заводе не появлялся. В шесть вечера Инна набрала номер Максима. Вне зоны доступа. Писать в Ватсап она не стала.
Служебная машина уехала возить коммерческого директора. Добирайся, Ясновская, как хочешь.
Кое-как на перекладных, сменив три автобусных маршрута, Инна вернулась в гостиницу в девятом часу, замерзшая и голодная. Минут двадцать отогревалась в ванной комнате. Оделась в легкую домашнюю одежду, с ногами устроилась в глубоком мягком кресле. Гостиничный номер отапливался щедро. Навалилась дрема. Так бы и сидела, утомленно приоткрывая глаза, чтобы сквозь дрожащие ресницы смотреть в окно на переливистые огни города. Но голод – не тетка. Из съестного у Инны осталось только прихваченное из самолета печенье. Пришлось собираться, чтобы, как выражался рыжий, прошвырнуться в кабак.
Обычно Инна придирчиво выбирала кафе, главным критерием отбора служили уют и вкусная недорогая еда. И чтобы не приходилось долго ждать. Теперь же, поздним, холодным вечером, привередничать не пристало. Ясновская зашла в ближайший ресторан быстрого питания. Выбрала мясо, салат и чаю. Горячего. Много. Насытившись, в благодушном настроении вернулась в гостиницу и сразу улеглась спать.
В дверь постучали. Не осторожно, как бы извиняясь за вторжение, а нетерпеливо и требовательно, словно открыть обязаны.
«Максим?» – вспыхнула у нее надежда. Весь день был занят, только добрался до гостиницы и первым делом к ней. Или осознал, что переборщил с конспирацией, хочет объясниться. А она не откроет, сделает вид, что ее нет или спит. «Или открыть?» – попыталась уговорить себя девушка. Ей хотелось провести время с Комаровым. Тем самым Комаровым, с которым они гуляли по вечерним набережным.
Нет, это не Максим, подсказал прагматичный внутренний голос. Комаров не стал бы так ломиться – не та порода. «Слишком он хлипок для подобных демаршей», – с сожалением отметила Инна.
– Инночка! Открывай! – раздался громкий, надсадный голос рыжего. – Спишь, что ли?
«Ну конечно! Юрий. Напился и жаждет развлечений!» – разозлилась Ясновская. Этот его пьяный бас вмиг разрушил хрупкую конструкцию ее фантазий. Максим явился. С цветами! А то как же!
Инне захотелось высказать Юрию все, что она о нем думает, распахнуть дверь, да так, чтобы его отбросило. Будет знать, как нарушать покой беззащитной девушки!
С минуту она силилась подняться с постели: еще чуть-чуть полежать под теплой тяжестью одеяла… вот сейчас встану, сейчас оденусь… Юрий еще продолжал стучать, а Инна уже погрузилась в глубокий пролетарский сон.
Следующий день разнообразия не внес. С утра поехали на объект, опять Инна в одиночку обследовала территорию, Юрий травил анекдоты в бытовке. После обеда он уже свинтил. Комаров и вовсе не появился. Как она узнала позже, Максим закончил все свои дела накануне и устроил себе выходной.