Два ночных перелета подряд давали о себе знать. Наваливалась свинцовая усталость, голова соображала туго. Не найдя, что ответить, Инна закрыла за собой дверь. О том, что не расплатилась за поездку, она вспомнила только возле лифтов. Возвращаться не было сил, и наверняка смысла – скорее всего, Дмитрий уже катит в Пулково за новыми пассажирами.
«Ладно, как-нибудь отдам ему деньги, – уговорила себя Ясновская. – Увижу в аэропорту и отдам».
Бывают же такие обворожительные мужчины! Какой он веселый, интересный, яркий! Еще и симпатичный. Даже очень симпатичный. Высокий, спортивный, с брутальными чертами загорелого лица и выгоревшими на солнце до белизны волосами. Эти смеющиеся в прищуре глаза, эти крупные, с игривой улыбкой губы – когда Инна смотрела на старшего бортпроводника Михаила Полукатина, постоянно ловила себя на мысли, что ее взгляд всегда останавливается на его губах. Из-за этого она на себя злилась: нельзя же так! Сейчас все заметят, и Михаил тоже. Инна заставляла себя отворачиваться, не подходить к Полукатину, когда это было возможно, смотреть в сторону. И все тщетно. Если не смотреть на него еще как-то получалось, то не думать о притягательном коллеге – никак.
«Ты что, Ингридка, влюбилась? Ну ты даешь!» – мысленно подсмеивалась она над собой и тут же возражала: ничего не влюбилась! Очень надо! Он просто мне нравится. Может же человек нравиться? Может. Вот Миша мне просто нравится. «Ага! – поймала она себя. – Уже Миша!»
Ингрида Ясновская не была из тех девушек, которые легко влюбляются и бросаются в омут с головой. Она долго присматривалась и ходила кругами. А может, так происходило, потому что не случалось с ней любви, если не считать той давней истории на втором курсе, после которой она стала дуть на воду. Симпатии – сколько угодно. Вот и к Полукатину Инна чувствовала симпатию. Возможно, чуть большую, чем обычно, но никак не любовь. Или пока еще не любовь – девушка об этом не думала.
Впервые с Полукатиным ей довелось работать на рейсе Петербург – Воронеж. Этот мужчина захватил ее внимание сразу же, как только появился на брифинге. Он вошел в комнату как солнце и сразу же заполнил собою все пространство. Когда стали знакомиться, Михаил задержал на Инне взгляд дольше, чем на других коллегах (а может, тому причиной послужило ее необычное имя?). Полукатин переспросил: «Ингрида? Великолепно!» Он произнес это мило, без той высокомерной интонации, которую придают своему голосу люди, прикидывающиеся то ли тугоухими, то ли настолько ограниченными, что нетипичное имя сбивает их с толку. Конечно же, Михаил выделил ее из-за имени. Ее дурацкого имени, которое Ясновская в тот раз почти полюбила.
Старший проводник искрил юмором, он держал аудиторию, словно шоумен. Несмотря на раннее утро, все присутствующие проснулись, заулыбались, и в таком приподнятом настроении прошел весь рейс.
Засыпая дома, Инна думала о Полукатине с мечтательной улыбкой. Ясновская представляла, как они, держась за руки, идут по морскому берегу. Нежный закат, аромат магнолий, под босыми ногами мягкий мокрый песок. Вокруг никого – только они и суматошные чайки. Инна ступает по кромке воды, проваливаясь в песок. Полукатин держится от воды дальше, ему идти удобнее, и он движется быстрее. Душа Инны трепетала:
Незаметно старший бортпроводник прокрался в ее мысли и стал героем ее грез. Словно недосягаемую кинозвезду, Инна представляла Полукатина в своих романтических фантазиях. Всерьез ни на что не надеялась, понимала, что наверняка такой видный мужчина занят. Он стал ее тайной, хранящимся в прикроватной тумбочке любовным романом, слезливой мелодрамой, о пристрастии к которой не рассказывают никому.
Возвращались из разворотного рейса в Стокгольм. Что хорошо у шведов, так это превосходно организованная работа их наземных служб. «Умеют же черти! – не переставал восхищаться Огарев каждый раз, когда бывал в аэропорту Арланда. – Нашим бы у них поучиться». Пулково в плане обслуживания воздушных судов отличалось не в лучшую сторону. Работа шведских диспетчеров организована тоже отлично: несмотря на большой трафик, борты заходят без векторения[26]. У шведов настолько все слажено и выверено, что летать к ним – одно удовольствие.
Дмитрий поймал себя на мысли, что стал часто вспоминать странную девушку, однажды протянувшую ему трамвайный билет. Вот и сейчас, покончив со всеми обязательными действиями, с чаем в руке он думал о ней.
В тот раз Инна его здорово выручила. На трамвае он ехал на штраф-стоянку, а ночью ему предстояла командировка в Читу. Кто знает, может, из-за волокиты с контролерами он не успел бы вызволить свой «Фиат» и на какое-то время остался бы без машины.
26
Обеспечение навигационного наведения воздушных судов в форме определенных курсов полета, основанных на использовании систем наблюдения.