В тот день он надолго пропал. Это стало самым страшным испытанием в моей жизни. Слишком длинные, выжигающие дни, наполненные одиночеством. Тогда я впервые поняла чувства одержимых. Сама была готова поджидать его бывших любовниц в подворотнях. Вот только выстроенные вероятности в голос кричали, что я ничего не добьюсь. Он появится, когда сам захочет, а его желания для меня извечная загадка.
Небольшая ванная комнатка почти полностью потонула в облаке пара. Зеркало и полочки исчезли за слоем конденсата. Перекрыла тёплую воду, на ощупь нашла полотенце и завернулась в него. Было приятно смыть с себя мерзость оставленную Мунном, но она исчезла вместе с ароматом Дэнли. У меня ничего не осталось от него на память. Он забрал всё: записки с приглашениями, которые бережно хранила с первого дня. Засохшие цветы, забытую рубашку, украденную у него из дома запонку. Возлюбленный при мне разграбил тайник под половицей и забрал всё, искренне извиняясь за своё мародёрство.
— В твоём новом мире этому не место, Эйри!
— Кто тебе дал право решать за меня? — спросила пустоту, сжимая собственные голые плечи.
Пора выползать на свет. Надеюсь, Мунн потерял ко мне интерес и не захочет продолжения. Ещё одно ментальное насилие сегодня точно не переживу. Его слова до сих пор эхом раздавались в голове. Я, действительно, не занималась сексом без ведома Дэнли. Даже не думала об этом и никого не хотела. Жалкая, послушная, влюблённая, наивная.
Потрясла влажными волосами. Теперь пахну лишь шампунем и гелем, которые в промышленных масштабах закупает компания, осуществляющая перелёты через Эдвентический океан. Им же принадлежит целая сеть отелей по всему восточному побережью. Интересно, с кем из компании так сдружился Мунн, что смог нарушить конфиденциальность моего путешествия?
Нехотя вернулась в комнату. Холод резко впился в голые руки и ноги. На кой чёрт, понадоблюсь открывать иллюминатор? Проклиная на ходу глупого южанина, бросилась закрывать окно. Несмотря на молчащую интуицию, мной вдруг резко овладел ужас. Что-то было не так, осторожно повернулась и увидела Мунна, сидящего на кресле. Он уже успел одеться и даже налил себе выпить. Правда, так и не осушил бокал. Его осколки блестели на полу в небольшой лужице, от которой тянуло дорогим алкоголем и чем-то резким и металлическим.
Подняла глаза, на недавнего любовника и с трудом подавила крик.
— Может всё-таки, разрешишь научить тебя стрелять? — насмешливо раздавалось в моей голове.
Дэнли умеет убеждать. Он, действительно, научил меня пользоваться револьвером. Стоя позади и направляя мою руку, показывал, куда нужно целиться. Его движения всегда были точны. Дэнли никогда не мазал и всегда попадал в сердце мишени. Два ювелирных выстрела в грудь, прямо как у Мунна.
Правило № 2 Осторожность
Бросила взгляд на закрытую изнутри дверь каюты и чуть не сошла с ума от ужаса. Преступник всё ещё мог прятаться здесь. Вспомнила открытое окно и немного успокоилась, наверно, как-то выбрался наружу. Не сидит же он под кроватью. Даже думать не хочу, как он попал сюда. Внезапно мозг пронзила ещё одна жуткая мысль: пока я мылась убийца был всего в паре метров от меня. Возможно, он даже раздумывал, а не грохнуть ли маленькую потаскушку в душе. Вновь посмотрела на мёртвого Мунна. И без того дрожащие ноги подкосились, а к горлу подступила тошнота.
Я рванула обратно в ванную комнату и согнулась над раковиной, заходясь кашлем. Руки тряслись, а разум отказывался строить проекции и вероятности. Что теперь со мной будет? Рано или поздно в эту комнату нагрянет кто-то из экипажа. Тут они обнаружат кровавую расправу над хозяином номера. Разумеется, я стану первой в списке подозреваемых до тех пор, пока не найдут сильного псионика, который бездушно влезет ко мне в воспоминания и докажет всем мою невиновность.
А что, если меня хотели подставить? Тогда они могут подбросить коррумпированного защитника. Вот дерьмо! Я не видела своего будущего и совершенно не знала, что со мной станет. Нужно успокоиться, сосредоточиться. Не может для меня всё кончиться так.
В дверь громко постучали. Я едва не подпрыгнула, и что есть силы вцепилась в керамический край умывальника.
— Господин Грасиадо, ваш обед!
Осторожно включила воду и смыла раковину, затем бесшумно скользнула обратно в каюту.
— Господин Грасиадо, с вами всё в порядке?
Ни черта с ним не в порядке. Он сидит с двумя дырками в груди и пялится в иллюминатор.
На шум в коридоре собрались люди, которые начали уверять работника обслуживающего персонала, что хозяин комнаты внутри. Я внимательно прислушивалась к каждому слову, но никто так и не упомянул меня. Даже не знаю, радоваться или нет.
— Господин Грасиадо! Я иду за работником ресепшена, — громко предупредил голос из коридора. От такой перспективы меня бросало то в жар, то в холод. Сейчас дверь откроют, а меня сцапают по горячим следам. Скажут, что оружие я выбросила в окно. Делов-то! Окно!
Я распахнула иллюминатор и пронизывающий ветер растрепал мои волосы и заставил поёжиться. Где-то внизу серебрилась гладь океана, раскачивались канаты и крепления. Внешние трапы располагались по другую сторону, а с этой — лишь множество маленьких блестящих круглых окон. Все плотно закрыты. Всё, кроме одного. В каюте слева приветливо хлопала рама.
Вновь бросила взволнованный взгляд на дверь, за которой громко обсуждали господина Грасиадо, и что могло с ним случиться. Я в который раз попыталась построить вероятности. Сорвусь или нет? Два прочных на вид каната. Один под ногами, за другой держаться, переставляя руки. Снова тишина, опять не вижу своего будущего. Не нужно было пренебрегать такими вещами и тренировать способности и на себе. Но нет, жила одним днём, и не хотела знать, что будет завтра. Отговорка трусливого псионика-ясновидца.
Я схватилась за верхний канат и выбралась наружу. Всё тело сковал чудовищный холод. На какой мы высоте? Чуть не заплакала от жалости к себе.
— Нет! Я передумала, остановись, не хочу, — я отталкивала Дэнли, пока он едва-едва касался губами моей шеи, добрался до лица и поцеловал мокрую от слёз щёку.
— Уверена? — одной рукой он гладил меня по волосам, а второй продолжал расстёгивать пуговицы на жёлтом летнем платье.
— Нет, — трусливо вырвалось из моего горла.
— Что нет? Нет, не будем? Или нет, я не уверена.
Лямки соскользнули с плеч, подгоняемые ладонью Дэнли.
— Не знаю, — я слегка подалась вперёд, мечтая, чтобы он не слушал меня и продолжал.
— Ты можешь попросить, скажи что мне сделать? — невинно проговорил мужчина, убирая руки.
— Я не могу…
— Постарайся, ты ведь хочешь этого.
Я лишь простонала в ответ, но он не возобновил попыток раздеть меня.
— Скажи, Эйри, что мне сделать?
— Верни руки обратно, — сгорала со стыда, прижимая ладони к горящим щекам, Дэнли, лишь снисходительно улыбнулся.
— А дальше? — его пальцы принялись вырисовывать узоры на моих плечах и ключицах. Второй рукой он поглаживал бедра под задранным подолом. — Так? Я правильно делаю? — спросил меня, словно я была его учительницей. Только из нас двоих опыт был изначально на его стороне.
Нарочно избегал чувствительных местечек, играл со мной и ждал, когда я не выдержу.
— Не так, — волна жара пробежала от затылка до кончиков пальцев ног.
— Ну же, Эйри, ты взрослая девочка, называй вещи своими именами!
Дрожащей ладонью схватила его за запястье и, не колеблясь ни секунды, направила туда, где разве что фейерверки не взрывались.
— А теперь расскажи, что ты там передумала? — пальцы спустились чуть ниже, лаская и мешая связно говорить.
— Я боюсь, Дэнли.
— Это нормально. Так боишься или не хочешь? Это разные вещи.
— Хочу, но мне страшно, — я смотрела в бездонные глаза своего возлюбленного и они больше не казались мне холодной безжизненной сталью.
— Просто держись крепче! — скомандовал Дэнли, и я обвила руками его шею, закрывая глаза.