Раф сжимает мои ягодицы, вдавливая в себя сильнее. Вспышка удовольствия затмевает сознание. Я откидываю голову назад и, почувствовав, как тугой узел сдавливает низ живота, издаю стон неистового блаженства.
Оргазм такой мощный, что, как ни силься, его не остановить. Да я и не собираюсь скрывать, как мне хорошо. Он должен видеть каждую мою эмоцию. Ощущение безмятежного счастья не сравнимо ни с чем. И, даже если за ним последует наказание, этот сладостный миг того стоил.
Глава 23. Ева
Какой же Рафаэль всё-таки странный.
В один момент набрасывается на меня, как голодный зверь на кусок мяса, а в другой — резко бросает и уходит, громко хлопнув дверью.
С виду он выглядит хладнокровным и безучастным, а по поступкам кажется, что внутри этого безумца извергается вулкан эмоций.
Несколько часов я сижу на кровати, уставившись на закрытую дверь.
Раф не возвращается.
Меня одолевают абсолютно противоречивые чувства: с одной стороны, мне стоит радоваться, что он оставил меня в покое, но, с другой стороны, одиночество меня убивает, и хочется присутствия другого человека рядом. Даже если этим человеком будет Раф.
Внизу слышатся голоса и активное движение. Я думаю, что, может, к Рафаэлю приехали гости, и он на время отвлёкся. Но, пролежав всю ночь практически без сна, я так и не дожидаюсь его прихода.
Утром после небольшого отдыха я просыпаюсь от терзающего меня чувства голода. Открываю дверь в надежде найти под ней поднос с едой, но застаю лишь пустой коридор.
Проходят тягучие часы ожидания, в течение которых ничего не происходит. В доме глухо, и эта тишина действует на меня удручающе, порождая нехорошие мысли.
Ни обеда, ни ужина мне так и не приносят. Даже стакана воды. В голову закрадывается мысль: а не обещанное ли это наказание? Мычу от отчаяния, но стараюсь верить в лучшее.
Когда на улице начинает смеркаться, мой живот едва не прирастает к позвоночнику от этой голодной пытки. Я настолько сильно хочу есть, что решаюсь на активные действия. Стягиваю с кровати простынь, оборачиваюсь в неё, завязав плотным узлом на груди, и спускаюсь на первый этаж в поисках кухни. Должна же она здесь быть!
В гостиной горит приглушённый свет. Я помню, что выход из дома находится вдоль по коридору слева. Именно оттуда я пришла несколько дней назад. На миг застываю, затрудняясь в принятии решения.
Может, стоит убежать? Когда ещё мне выпадет такой шанс?
Нет. Это глупо.
Одно дело, если бы дом боксёра находился в людном районе, тогда и вопрос, бежать или нет, не стоял бы передо мной. Но перспектива оказаться в одной простыне за городом без денег и телефона меня нисколько не прельщает. Конечно, Раф — настоящий монстр, но клетка, куда он меня поместил, пугает меньше, чем то, что ждёт меня снаружи.
Пересекаю гостиную и сразу за ней нахожу просторную кухню. Включаю свет и поражаюсь, насколько стильно и со вкусом здесь всё обустроено. Завидев холодильник, тут же бросаюсь к нему. Взгляд хаотично мечется по содержимому в поисках съедобного. Но не нахожу ничего, что можно сразу закинуть в рот. На полках много мяса, курицы, овощей, но всё сырое, нужно готовить.
Неутоленная жажда вновь даёт о себе знать. Хватаю литровую коробку с молоком и начинаю жадно пить прямо из горлышка.
— Что ты здесь делаешь? — голос Рафа звучит прямо за моей спиной.
От неожиданности я поперхнулась. Наклоняюсь и начинаю громко кашлять. Мужчина забирает коробку из моих рук и ставит её на стол.
— Я…я… — дыхание ещё не восстановилось, — я хочу есть! — не стала таиться.
Рафаэль устремляет взгляд куда-то позади меня, как будто размышляя.
— Тебе не приносили сегодня еду?
Мотаю головой.
— Я уволил вчера прислугу, — поражает меня, снисходя до объяснений. — Новую должны были прислать к обеду. Видимо…
— В доме никого нет, — перебиваю.
— Я уже понял. Бери, что хочешь, и ешь, — даёт разрешение, но при этом смотрит надзирающе строго.
— Спасибо, — выдавливаю из себя благодарность и вновь поворачиваюсь к полному холодильнику. Краем глаза замечаю, что Раф не уходит, а устраиватся на одном из стульев возле обеденного стола.
Меня озаряет догадка и я, не подумав, спрашиваю.
— А ты поужинал? — отвожу взгляд, почувствовав стыд и лёгкое негодование за свой вопрос.
Мне нет до этого никакого дела!
Раф — насильник, изверг, извращенец. Пусть голодает… Пусть… Нет. Не могу больше его ненавидеть. Меня одолевает совсем другое чувство к этому мужчине. Почему-то хочется о нём позаботиться…