Слабость волнами накатывает на тело, усталый, пересыщенный впечатлениями мозг периодически отключается, проваливаясь в чёрное забытье. В спину впиваются обжигающие рёбра радиатора…
А руки так и не опустились.
Даже слёз нет.
Сколько прошло времени?..
Со времени звонка Рогозиной прошло около получаса. В тире стояла тишина, никакого движения. Майский нервно мерил шагами двор.
Остальных он отправил по домам – кроме Круглова. Его отвезли в больницу – во время захвата ФЭС пуля оцарапала локоть. Не опасно, но медики настояли на госпитализации.
Галин отец, резко поседевший за пару дней, стоял рядом. Бледный, с каменным лицом. Совсем как она сама полчаса назад.
Не в силах больше выносить ожидания, Сергей подошёл к Султанову.
- Руслан Султанович, что-то тут нечисто. Чем они там занимаются? – Кинул короткий взгляд на тир, понизил голос: – Давайте я тихонько посмотрю…
- Зря, по-твоему, Рогозина за вас отстреливалась? Снова туда лезть хочешь? – рыкнул Султанов. – Велено два часа не входить. Она же сказала! Слышал ведь!
- Слышал, конечно. Да вы же сами понимаете… Что за чертовщина! Фиг знает, что там могут устроить за два часа! Может, они там бомбу собирают, хотят всех нас подорвать? И Рогозину в первую очередь?!
Султанов выругался сквозь зубы, в упор посмотрел на Майского.
- Иди.
*
Ни звука. Ни вздоха. Осторожно и бесшумно, как лис. Ступени, поворот, дверной косяк… Вот он – чёрный полуразрушенный зал. В темноте белеют сумеречные провалы окон. И никого.
- Галя? Галя! – негромко, настороженно, в пропитанную страхом пустоту.
Майский медленно вошёл, огляделся, привыкая к темноте. И внезапно заметил её.
- Галя!
Рогозина отчаянно заморгала – лишь бы не дёрнул, не прикоснулся… Нашёл, слава Богу, нашёл и пришёл, только не испорти всё, не убей случайно нас обоих!
- Сейчас, – он уже бежал к ней сквозь полутёмное, пахнущее порохом помещение. – Сейчас, Галя, иду!
Он был в двух шагах, он не видел этого проклятого шнура вокруг её рук, он не догадывался, что это бомба… Рогозина поймала его взгляд и мучительно указала глазами вверх – не трогай, не хватай!
Майский не понял, но, видимо, что-то заподозрил. Остановился в шаге, упал на колени и сорвал со рта скотч.
- Там взрывчатка… не трогай… – хрипло произнесла Рогозина, борясь с дурнотой. – Сапёров зови…
Догадался, мгновенно бросился прочь. Уже снизу раздался его вопль:
- Где тут сапёры? Быстрей! Быстрей!!!
А сам снова метнулся обратно, подхватил, поддерживая, её онемелые руки и прошептал:
- Сейчас, чуть-чуть ещё, потерпи, Галя!..
Преступников нашли и схватили – всех, не ушёл никто. Даже по подземному ходу. Здание ФЭС освободили и разминировали – оказалось, и там они понапихали жучков и взрывчатки.
Вроде бы всё пришло в норму.
.
Вернувшись в ФЭС, Рогозина заперлась у себя в кабинете.
- Я хочу побыть одна. Валя, позаботься о папе, ладно? – произнесла негромко, без всякого выражения. Заметив напряжённые взгляды, добавила: – Всё в порядке. Я просто хочу отдохнуть.
Закрыла дверь, опустила жалюзи.
Упала в кресло, трясущимися руками налила воды.
Стакан выпал из ослабевших, негнущихся пальцев. Осколки неестественно громко зазвенели по полу.
Посмотрела на мокрые ладони. Закрыла глаза.
И внезапно наружу вырвался весь страх, вся горечь, боль и усталость последних дней.
.
Она рыдала глухо, бесслёзно, надрывно.
Не от слабости.
Порой человек плачет из-за того, что он слишком долго был сильным.
*
Когда из кабинета раздались грохот и звон стекла (она разбила о стену графин), ребята сломали дверь и ворвались внутрь.
Рогозина, опустив голову на руки, не шевелясь полулежала за столом.
Валя схватила её безжизненную вялую руку. Её расширившиеся стеклянные глаза фэсовцы запомнили на всю жизнь.
- Пульса … нет…
====== Галина Николаевна. ======
Топ. Топ. Топ.
Ты неожиданно совсем сама делаешь первый шаг.
Широко раскрываешь глаза – от удивления, страха и восторга. Ванька на коленях ползёт рядом – подхватить тебя, если ты упадёшь. Улыбается от уха до уха, смеётся и кричит на всю ФЭС:
- Галина Николаевна! Галина Николаевна, идите сюда!!!
Откуда-то выбегает встревоженная мама с кипой бумаг под мышкой.
- Что случилось, Иван? Галя?..
Видит тебя – не привычно ползающей, а стоящей на ногах, – и на секунду закрывает глаза. Потом подбегает, подхватывает тебя на руки и тоже улыбается. Тепло, мягко и немного печально.
Так может только мама.
- Галина Николаевна, представляете, сейчас вместе ползали, и вдруг – раз! – Тихонов захлёбывается словами, он сам сейчас похож на маленького ребёнка…
Сзади незаметно подходит дядя Серёжа. Треплет тебя по тёмным волосам:
- Что, пошла наша Галочка? Всех опередила. А вот мы-то тут действительно ползать скоро будем от работы… – потом поднимает взгляд на маму: – Слушай, Галь, может, в честь такого дела чаю выпьем?
Рогозина с маленькой Галей на руках кивает, всё так же продолжая улыбаться. Фэсовцы давно заметили: с тех пор, как у неё появилась дочь, она стала улыбаться чаще. Ещё бы – крошечный кудрявый медвежонок с черешневыми глазами ещё год назад прописался в ФЭС…
Ты ползаешь по кабинетам, играешь пробирками и учишься читать по криминалистическим экспертизам. Бывает, засыпаешь рядом с мамой прямо на совещании, и сопишь, сонно теребя её рукав. А мама под столом крепче сжимает твою маленькую ручонку и отдаёт тебя няне Ване. Который уже вполне привык, что ты катаешься у него на спине…
А сейчас, сидя на столе в мамином кабинете, ты разглядываешь знакомых синих жучков на экране (ты пока не умеешь читать и не понимаешь, что это не жучки, а буквы, складывающиеся в имя твоей семьи – ФЭС).
На пару с Ванькой ты грызёшь шоколад, не вслушиваясь в разговор за столом. Ты даже не знаешь, о чём идёт речь. Как не знаешь ещё и многих, многих вещей…
Не знаешь, что около года назад здесь же и ты, и твоя мама чуть не погибли. Что вас спасло только чудо – иначе не назовёшь.
Не знаешь, что после сильнейшего эмоционального и физического потрясения мама на шесть месяцев впала в кому. И все эти шесть месяцев от неё не отходили два Николая – твои папа и дедушка.
Не знаешь, что она не хотела рожать. Не из-за того, что не желала ребёнка. Просто боялась. Она слишком привыкла быть одной. Одной и одинокой…
Не знаешь, что, когда она пришла в себя, делать аборт было уже поздно. И именно благодаря этому появилась ты. А ещё благодаря Вале, которая подменила таблетки, прерывающие беременность, на обыкновенные витамины… Ты даже не подозреваешь об этом, для тебя Валя – добрая сказочница, которая на ночь рассказывает волшебные истории.
*
Ты любишь всю свою большую семью. А твоя семья любит свою Рогозину-младшую, маленькую Галочку, вторую Галину Николаевну.
И ты ещё не знаешь, что годы спустя будешь сидеть вот в этом же кресле, в этой же должности. Полковник Круглова-Рогозина Галина Николаевна, глава Федеральной Экспертной Службы.
Но это будет ещё через много-много лет, а пока… Пока обе Гали, сидя спиной к дверям, не замечают, как по коридору идёт их Коля, на неделю раньше вернувшийся из командировки. Как он, приложив палец к губам, тихонько заходит в кабинет, заговорщически смотрит на Майского и Антонову. Как подходит ближе, останавливается у спинки кресла и обнимает двух своих самых любимых на свете людей…