— Она не станет возражать. И потом, мы все равно можем устроить венчание в церкви, — решил Мэтт. — И прием состоится, как и было запланировано. Но это будет публичное празднование, а я имею в виду церемонию более частного характера.
Мэтт ловко повернул ее на спину, накрыл своим телом и стал целовать — медленно, основательно. Вскоре Тесса уже не помнила себя от опьяняющего сладострастия и готова была пообещать что угодно, лишь бы он продолжал целовать ее.
— Только не забудь сообщить своим родителям, что это была твоя идея, а не моя, — единственное, что успела сказать Тесса, подчиняясь настойчивым требованиям мужского естества.
В субботу утром Мэтт поднялся и оделся, когда Тесса с Эбби еще крепко спали. Он старался не шуметь, но малышка все равно вскоре проснулась и, босая, пришлепала на кухню, где он возился.
При виде зевающей мордашки с всклокоченными волосами Мэтт весело улыбнулся. В руках Эбби сжимала свою любимую плюшевую обезьянку. На ней была одна из купленных Эвелин ночных сорочек с медвежонком на груди и надписью «Мне пять лет». Тесса посчитала подарок пустой тратой денег, предсказав, что Эбби откажется надевать сорочку в тот же день, как ей стукнет шесть лет.
— Здравствуй, солнышко, — поприветствовал дочь Мэтт.
— Привет, папочка. Налей мне, пожалуйста, апельсинового сока.
— Извини, не могу. Апельсиновый сок у нас будет только после того, как мы сходим в магазин. Может, молока выпьешь? — Он наполнил для нее бокал и проследил, как девочка жадно утоляет жажду. — Что мама любит на завтрак?
Эбби, сосредоточенно морща лоб, задумалась.
— Курчавые хлебушки, — наконец ответила она.
Теперь пришла очередь Мэтта морщить лоб.
— Рогалики? — предположил он.
— Ага, — кивнула Эбби. — И вкусное варенье. Джем, перевел Мэтт.
— А знаешь что? Иди-ка ты оденься. Только тихо. А потом мы сходим в магазин и подадим маме завтрак в постель. Согласна?
— А почему она до сих пор не встала? Ей нездоровится? — встревожилась Эбби.
— Нет, вовсе нет. Просто она еще не отдохнула как следует. Мало спала ночью, — объяснил Мэтт, совершенно не сознавая, что последнюю фразу произнес со смачным удовлетворением в голосе, — до тех пор пока не перехватил удивленный взгляд дочери. — Гул машин за окном мешал ей заснуть, — торопливо пояснил он.
Перед уходом они оставили Тессе записку, на тот случай, если она проснется в их отсутствие. Написание записки заняло много времени, поскольку Эбби выводила на ней свое имя и раз десять «целую».
В конце концов они прибыли в ближайший супермаркет, имевший собственную пекарню. Мэтт первым делом купил горячий хлеб, рогалики и малиновый джем — любимое лакомство Тессы, по словам Эбби, — а после решил запастись продуктами на время их пребывания в Лондоне.
Прежде, когда ему случалось ходить куда-либо вдвоем с Эбби, встречавшиеся им женщины всегда стремились опекать их. Сегодняшний поход в магазин не был исключением: Мэтту рассказывали, как готовить форель, предлагали вместо кофе в зернах приобрести быстрорастворимый, и он, слушая советы отзывчивых домохозяек, не знал, смеяться ему или обижаться.
Он делал вид, что не замечает, как Эбби накладывает в тележку печенье и конфеты, пока та не перестаралась — в самом прямом смысле слова. Пытаясь вытащить из дальнего отделения холодильной камеры пакет с мороженым, сделанным в форме снеговика, малышка нырнула туда с головой. Торчали только дрыгающиеся ноги!
Мэтт, давясь беззвучным смехом, извлек сконфуженную дочь из холодильника и, чтобы не смущать ее, как ни в чем не бывало продолжил поход по дебрям супермаркета.
Тесса медленно открыла глаза, постепенно приходя в себя: ей снился восхитительный сон. В спальню просачивался изумительный аромат свежесваренного кофе и теплого хлеба, разжигавший аппетит. Она с восторгом принюхалась и обвела взглядом незнакомую обстановку, пытаясь понять, где находится. Ах да, в квартире Мэтта. И в его кровати…
Она радостно вздохнула и с удовольствием потянулась. Все тело обволакивала сладостная истома. Дверь приоткрылась, и в комнату просунулась головка Эбби. Тесса сонно улыбнулась дочери.
— Привет, крошка.
— А мы ходили в магазин, — сообщила Эбби. — Добрая тетя хотела помочь папе…
— Вот как?
— Ммм. А почему ты без ночнушки?
— Мне стало жарко ночью, — ответила Тесса, торопливо натягивая одеяло до подбородка.
— Подтверждаю, — протянул Мэтт с многозначительной улыбкой, входя вслед за дочерью в спальню с подносом в руках. Тесса, заливаясь стыдливым румянцем, улыбнулась ему в ответ.
По мере того как полные любви и развлечений счастливые дни сменяли один другой, Мэтт не мог не заметить, что Тесса вдали от Стэффорд-Хауса расцветает прямо на глазах, и стал серьезно подумывать о том, чтобы устроить жизнь своей семьи вне Дрейкс-Эббота. Но, когда он завел разговор о том, чтобы перебраться на постоянное жительство в Лондон, Тесса, к его удивлению, отклонила это предложение.
— Ты ведь уже согласился управлять поместьем вместо отца, — напомнила она ему. — Да и жизнь Эбби не следует менять еще раз. Она полюбила новую школу и будет очень скучать по твоим родителям, не говоря уже о Лоллипопе с Флинном.
— Я все понял, — кивнул Мэтт, со стыдом сознавая, что с самого начала, когда он взял на себя право распоряжаться жизнями Тессы и Эбби, он не учитывал ничьих желаний, кроме своих собственных. Его поспешным действиям было только одно оправдание: Тесса тогда лежала в коме. Но гордиться тут все равно нечем.
— Но все же перспектива поселиться в Дауэр-Хаусе тебя не очень прельщает, верно? — спросил Мэтт, желая загладить свою вину.
— В дом вложено немало денег, — уклончиво ответила Тесса.
— Это не ответ на мой вопрос… а впрочем, ответ. Ну а если, скажем, у нас будет дом в Эшминстере? Как ты на это смотришь? В городе тебе не будет одиноко, а Эбби не придется менять школу. Кроме того, это совсем рядом с Дрейкс-Эбботом, и она сможет регулярно навешать бабушку с дедушкой и кататься на своем пони.
— Это было бы замечательно, — кивнула Тесса с благодарной улыбкой.
— Прекрасно. Среди моих приятелей есть агент по недвижимости, я свяжусь с ним и попрошу срочно подыскать нам что-нибудь.
Они стремились в полной мере насладиться своим первым семейным отдыхом: гуляли по Лондону, посещали достопримечательности. Мэтт сто лет не был в таких заведениях, как зоопарк и музей мадам Тюссо, и вместе с восторженной дочерью словно открывал их для себя в первый раз.
Вечерами они тоже брали Эбби с собой. По той простой причине, что не было няньки. Но главным образом для того, чтобы девочка крепко спала ночью! Спектакль «Речной хоровод» произвел на малышку неизгладимое впечатление, и она, мгновенно охладев к балету, решила учиться ирландским танцам. Едва они вернулись домой с представления, Эбби принялась, по выражению Мэтта, вытрясать душу из мебели, пытаясь воспроизвести движения танцоров.
Мэтт получил специальное разрешение на безотлагательное бракосочетание, которое должно было состояться в четверг. Он сгорал от нетерпения, как ребенок, ожидающий Рождества. Его жизнь до того, как в нее вошли Эбби и Тесса, теперь казалась Мэтту скучной и бессмысленной, и он просто не мог поверить, что некогда был абсолютно доволен своей судьбой.
Эбби с восторгом приняла сообщение об их скорой женитьбе, но своих родных Мэтт не торопился оповещать. Он до сих пор сердился на родителей за проявленное к Тессе недоверие и сомневался, стоит ли их вообще приглашать на церемонию, хотя Тесса настаивала.
В среду после обеда Тесса отправилась в парикмахерскую делать прическу по случаю предстоящего торжества, а Мэтт повел Эбби в зоопарк — вопреки предостережению Тессы, утверждавшей, что малышка потребует либо забрать всех животных домой, либо повыпускать их из клеток.