Начинаю потирать виски, чувствуя, что рассудок постепенно покидает меня оттого, что мне придется сказать своей сестре, что мы обречены. Я не представляю, что делать. Нет, я, конечно, знаю, как поступают люди в таких ситуациях в фильмах и книгах, но в реальной жизни это не сработает или только ухудшит наше положение.
Наплевать, что случится со мной. Мне важно только, чтобы моя сестра выкарабкалась.
Саша оттягивает мои руки от лица.
― Лили, всё в порядке. Мы пройдем через это вместе, хорошо?
Я киваю, пытаясь изобразить улыбку своими трясущимися губами.
«Моя прекрасная, смелая сестренка».
Закрываю глаза и выдыхаю, собираясь с мыслями. Мне нужно оставаться сильной ради Саши.
Смотрю на Джейка. Он наблюдает за мной, сцепив руки перед собой, его зрачки увеличены, а глаза прищурены. Меня пробирает дрожь от его проницательного взгляда. Кажется, что он ласкает мою кожу, чтобы найти путь к душе. Почему у меня создается впечатление, что он видит меня насквозь? Почему мне кажется, что обмануть его будет труднее, чем остальных? Я совсем не хочу, чтобы он или кто-нибудь еще увидели настоящую меня, слабую меня.
В первую очередь я всегда думаю о Саше, а не о себе, потому что я старше. Так поступают все старшие сестры. Я не могу облажаться, поэтому отбрасываю неуверенность и страхи в сторону, и делаю то, что лучше для моей сестры, как делала это всю свою жизнь.
Машина поворачивает в первый раз за большой промежуток времени. Я выглядываю в окно, и вижу, что мы едем по цементной подъездной дорожке к огромным черным кованым воротам с замысловатыми дамасскими узорами. Наконец, лимузин останавливается прямо перед этими воротами.
Мои глаза расширяются, и дрожь проходит через тело, когда я замечаю, как вдоль ворот ходят мужчины, полностью одетые в черное.
У них автоматы. К их утепленным армейским курткам прикреплены рации, и на каждом мужчине надеты черные перчатки, штаны, ботинки и горнолыжные маски. Видно только их глаза.
Мое сердце замирает от страха.
«О боже, это настоящая крепость».
Поворачиваю голову, когда чувствую давление на руку, и понимаю, что Саша сжимает ее очень крепко, почти болезненно. Ее бледное, с застывшей паникой лицо полностью отражает мои собственные чувства.
Пот выступает у меня на лбу, желудок скручивается, и я прикрываю рот ладонью. Отклоняюсь назад на сиденье, когда чувство поражения захватывает меня.
Мой взгляд падает на Джейка, и я замечаю, что он изучает меня со странным выражением на лице ― таким, будто ему жаль, что он оказался прав.
Наша машина проезжает через ворота и поворачивает налево. Мы проезжаем мимо большого круга идеально подрезанной зеленой травы. Прямо в его центре находится самый огромный дом, который я когда-либо видела ― даже не дом, а особняк. Огромное старомодное здание из мрамора, подобное которому я видела только в фильмах. Мы продолжаем ехать, пока не останавливаемся перед возвышающейся усадьбой.
Моя голова покачивается вперед и назад, и я не желаю верить тому, что вижу.
― Что это? ― мой голос дрожит. ― Скажи мне. Мне нужно знать, что будет с нами дальше, ― обращаюсь я к Джейку, глазами умоляя его сказать нам хоть что-нибудь.
Джейк смотрит на меня, и в его глазах я угадываю жалость.
― Внутри этого дома находится мужчина по имени Марко, ― он указывает на входную дверь. ― Он здесь босс, и решит, что с вами делать. Просто опустите свои головы и заткнитесь, тогда и получите ответы на все ваши вопросы. Запомните только одно: вы думаете, что хуже быть уже не может, а я говорю вам, что будет и хуже. Не испытывайте его терпение ― он не из тех людей, которые будут мириться с тем, что вы не повинуетесь ему.
Кажется, я забываю, как дышать. Я задыхаюсь и мне нужно срочно выбраться из этой машины. Дверь открывается, и Джейк быстро выходит на улицу, снова закрывая ее. По лимузину разносится звук щелчка.
«Замки?»
Дергаю за дверную ручку, и мои опасения подтверждаются ― мы заперты в машине.
― Проклятье! ― опускаю голову между коленями, пытаясь дышать.
― Что нам делать, Лили? У них автоматы. Абсолютно у всех здесь есть автоматы! ― Саша постепенно переходит на истерический крик.
О боже, мы обе начинаем слетать с катушек. Я фокусируюсь на ковровом покрытии, делаю четыре больших вдоха и сажусь. Сохраняя свой тон уверенным, я говорю:
― Я вижу, Саша. Сбежать будет труднее, чем мы думали, но мы как-нибудь найдем способ. Выход есть всегда.
Саша поворачивает голову в сторону и закусывает губу. Беру ее руку в свою и пытаюсь подбодрить сестру: