В России существует несколько форм семейного устройства, и между ними в последние годы, с момента введения формы «приемная семья», произошла существенная путаница. Нет четких указаний, какие дети должны быть устроены по форме «усыновление». Хотя очевидно, что маленькие, без особых проблем по здоровью, с полным статусом, принять которых в свои семьи хотят очень и очень многие граждане – об этом говорят огромные очереди из желающих усыновить младенца. И также нет регламента, какие именно дети должны устраиваться по форме опеки и возмездной опеки (приемная семья). Но по логике выходит, что именно дети из тех самых сложных для семейного устройства категорий. А также те дети (даже маленькие и без проблем по здоровью), которым предстоит со временем вернуться в кровную семью. Повторюсь, что возмездная опека – это и есть та самая профессиональная семья, но на практике всё пока, к сожалению, далеко не так. Нет должного отбора, подготовки и сопровождения таких семей. Как следствие, возникает ложное понимание формы устройства даже у самих приемных родителей. Лично знаю ситуации, когда ребенок воспитывается в семье с младенчества, даже хранится тайна усыновления, но он, оказывается, находится под возмездной опекой. Не усыновлен. Или опять же – оформлена приемная семья, кровные родители не лишены прав, а опекуны считают ребенка своим собственным и мысли не допускают о том, что с ним когда-нибудь придется расстаться. Такое смешение понятий и юридических форм приводит в итоге ко многим личным трагедиям.
Книга «Ты меня полюбишь?» на реальном примере показывает существенную разницу, которая есть между усыновлением и приемной семьей. Она рассказывает о том, как развиваются отношения между взрослым и ребенком. И о той границе, за которой взрослый старается не просто всеми доступными средствами помогать ребенку, но и вправе присвоить его, назвать безоговорочно своим.
Мне кажется, сегодня мы подошли к моменту, когда это важно обдумать и осознать. Серьезно поразмыслить над тем, кто такие профессиональные приемные родители и почему они сегодня нужны. Важно перестать показывать лубочные картинки счастливой жизни с приемными детьми. И не менее важно прекратить поток мрачных прорицаний по отношению к приемным родителям и детям. Нужно говорить правду о множестве трудностей, с которыми сталкиваются люди, принявшие в семьи сирот, и одновременно избавлять общество от стигм и предрассудков. Это очень болезненный процесс – расставание с иллюзиями, – но пока в тему не будет погружено огромное количество людей, точнее, подавляющее большинство, об изменении ситуации не может идти речи. А значит, и проблемы сиротства – его профилактика, недостаток приемных семей для сложной категории сирот, отсутствие временных семей – не будут решаться никак. Даже в ситуации, когда государство оказывает значительное влияние, ничего не меняется, если само общество остается статичным. Вопрос уже не в деньгах, а в нас с вами. Вопрос в том, как мы собираемся с этим жить и что именно можем сделать. Каждый должен ответить себе на него. И, может быть, я слишком идеалистически настроен, но я верю, а точнее, твердо знаю – если общество начнет обращать больше внимания на проблему сиротства, не станет отмахиваться от правды, многое удастся решить.
Я далек от того, чтобы давать людям советы. Я также прекрасно понимаю, что совершенно бессмысленно утверждать «помогать должны абсолютно все». Мне чужды подобные призывы. Но понимать суть проблемы, не ограничивать себя мифологией и стигматизацией – это вопрос простого уважения к самому себе. И если вдруг у человека в результате полученных знаний, нового восприятия социальной проблемы откроется сердце, он испытает потребность поддерживать кого-то, не обязательно именно ребенка-сироту, то это уже очень сильно меняет и самого человека, и наше общество в целом. Задумавшись, он обязательно найдет для себя именно то доброе дело, которое ему по плечу: каждый делает свой выбор, руководствуясь тем, что исходит из сердца и от души. Здесь у каждого может быть только свой путь.