— Я просто сижу и жду когда придет чудо! Вы тоже этого хотите, уважаемые стражи порядка? — спросил парень и улыбнулся. Это был первый случай, когда люди обратились к нему первыми.
Но в ответ он не встретил одобрения у беспристрастных борцов с преступным беспределом. Эти суровые люди еще раз настойчиво попросили показать, что у Степы в пакете. И в это самое мгновение парень исчез, обиженный таким грубым непониманием.
Больше его никто не видел.
Убийцы невест
— Основное наше оружие для поражения цели — осколочные гранаты и взрывчатка. Запомни это, — произнес низким приятным голосом юноша своему другу-ровеснику. — Самое главное в нашей работе — никого не жалеть. Они этого заслужили.
— Я пониманию, — ответил ровесник. Он одобряюще кивнул головой, пристально разглядывая блестящую и внушающую трепет гранату. В захламленном подвале с тусклым освещением она выглядела наиболее совершенным предметом по своей форме и содержанию.
«Общественно-полезная группа „Убийцы невест“» — гласила вывеска на одной из безликих и отсыревших подвальных стен. Саша положил гранату в металлический ящик, где таких же было еще несколько, но вскоре должно было остаться намного меньше, как и самих молодых людей, возглавляющих эту странную организацию.
— Ну что, значит теперь ты с нами? — спросил Саша, оценивающе разглядывая нерешительного молодого человека, перешагивающего с ноги на ноги и часто чихающего, видимо, от мучительной аллергии на пыль.
— У меня не остается выхода, — озвучил свои сокровенные мысли новоявленный член радикальной группировки. — Мое имя будет простым: Ровесник.
Саша в ответ усмехнулся и пару раз хлопнул по плечу Ровесника. Тот в ответ смущенно заулыбался, и, заперев замки на стальных дверях, они побрели в гущу минских многоэтажек — вроде бы как нормальными, ничем не отличающимися от общей массы людьми.
Среди домов, в хаотическом порядке разбросанных по микрорайону, как-то ненароком затерялся обшитый пластиком ларек с газетами, сигаретами и всяким прочим повседневным ширпотребом, жизнь без которого была бы немыслимой. Саша подошел к окошку киоска и дружелюбным тоном попросил продать ему свежий выпуск ежедневной новостной газеты, пестрящей заголовками и вкрадывающимися в текст цветными картинками. Как это и положено для прессы, газетные полосы были заполнены пугающей сухой статистикой и второсортными анекдотами вперемешку с непонятно кем и как составленными гороскопами. Все было профессионально сделано для того, чтобы народ «схавал».
— Вот, Ровесник, мы опять на первой полосе, — раскрыв газету, отдающую типографской свежестью, произнес Саша. — Точнее, не мы, а Берсерк. Погиб во время исполнения своего долга перед будущим всего мира.
«Теракт в здании ЗАГСа Октябрьского района. Не успев повенчаться, невеста с женихом отправились в рай». Кричащий заголовок, в котором Ровесник про себя отметил скрытую журналистскую иронию. Быть может, так проявлялась мания величия автора, но многие анонимные участники организации считали, что некоторые представители старого общества им подпольно симпатизируют.
Ровесник бегло просмотрел не интересный ему текст. Он прекрасно сознавал, что судьба Берсерка постигнет их всех. Но ему не было страшно по той простой причине, что всех участников этого действа объединяла некая мистическая идея, толком о которой ничего не знал никто, но каждый в душе что-то чувствовал.
— Для чего мы это делаем? — поинтересовался Ровесник у Саши, который был матерым в этих делах.
— Ха! Для того чтобы изменить эту систему, — произнес Саша и посмотрел в зеленые глаза Ровесника. Прочтя в них непонимание, он добавил: — Я имею в виду, мы выступаем против системы, которая вводит человека в систему. Что такое кухонное рабство, знаешь?
Ровесник в ответ кивнул головой, и они не спеша зашагали по тротуару к центру города.
Саша служил в армии. Саша был сапером. Или его обратной стороной — подрывником. Саша мог с закрытыми глазами обезвредить бомбу. В таком же состоянии он мог собрать несколько предметов в полностью работоспособный боевой заряд. Пока Саша служил в армии и мечтал о спокойной жизни на гражданке, его «верная» девушка вышла замуж за другого. Естественно, что, когда он вернулся из войск специального назначения, дом, где она с женихом счастливо проживала, не вспоминая про Александра, томившегося во имя служебного долга, случайно взорвался, унеся жизни троих — немецкой овчарки, еще одной суки и ее мужа, имя которого Саша не знал. Больше всех ему было жалко собаку, которая стала жертвой обстоятельств. Он по сей день был не уловимым для правоохранительных органов, словно кто-то свыше его берег во имя важной миссии на земле.