НО в эти минуты, глядя на Надю, у которой уже даже губы задрожали, а в глазах почти паника проступила, понял, что очень и очень сильно ошибся. И своим натиском сейчас прилично напугал. Я хоть темпераментный и целеустремленный, но все же понимал, что в таких делах нужно быть деликатнее, осторожнее и действовать точно без привычного для меня нахрапа.
— Черт. Малышка, прости. — в порыве эмоций обнял крепче, хотя, наверное, стоило вообще с нее слезть, чтобы еще больше не пугать. — Тихо-тихо. Все. Я ничего тебе не сделаю. Я все понял. — погладил большим пальцем по щеке, смахивая еще одну слезинку. — Я же не знал, что ты еще никогда не…
По нежным щекам побежал румянец, и Надя опустила взгляд. Она смущалась этого! Не кичилась, не хвасталась, как сейчас делают некоторые барышни. А смущалась. Слишком личное, слишком интимное, и слишком во всем, чтобы обсуждать подобное с мужчиной.
Пусть и не совсем посторонним.
Я скатился в сторону, но из своих рук ее все же не выпустил. Не мог. И не хотел.
Прижал к плечу и груди, удерживая в своих объятиях, и не спеша гладил по волосам.
Надя еще нервно вздрагивала, плотно прижатая ко мне. И будто сжалась, вся напряженно. Но не вырывалась и не отталкивала. Уже хорошо. Есть надежда, что доверие не разрушено. Что не будет шарахаться от меня, как от чумного, боясь оказать ближе, чем на метр.
Я тоже не шевелился. Лежал, уставившись в потолок и думал вот что мне теперь со всем этим делать? Я четко знаю, чего я хочу. Но получить это стало в разы сложнее. Морально сложнее. Тут теперь только никуда не торопясь соблазнять и уговаривать, доводить до того состояния, чтобы ни о чем потом не пожалела.
Почему-то вариант вообще ее не трогать даже не промелькнул в моей буйной голове.
31.
После признания Нади мы будто назад откатились. Она немного меня сторонилась и избегала смотреть в глаза. А я не настаивал и не домогался снова. Нет от мысли заполучить ее себе, конечно, не отказался. Но еще не определился как действовать так, чтобы и ее чувства не ранить, и цели достичь.
Сам удивился тому, что беспокоюсь о ее чувствах. Но и девочка эта была не просто для постели. Она как то так незаметно стала частью моей жизни. А главное, что осознание этого факта меня не напрягало.
А вот то, что Надя больше не спала в моей постели — заставляло меня внутренне ворчать.
Не помогало даже участие неожиданного союзника Яси. Малая точно вся в меня пошла.
Чего только не придумывала, чтобы выполнить задачу — оставить всех вместе ночевать. И
требовала играть до с ней до поздней ночи, и на жалость Наде давила, и глазки строила, очень-очень уговаривая ее не уходить.
Да, я понимал, что у нее была своя мотивация. Видимо так она компенсировала дефицит семьи. Мне было больно понимать, что я один этот дефицит не восполняю. Но и Яся имела право хотеть, чтобы в ее жизни были и папа, и мама. С «мамой» только вот все было все очень туманно. Я как то еще морально не было готов связывать себя с какой-то женщиной. А Надя... Тут тоже все было очень под большим вопросом. У нас-то и отношения пока не складывались. Какая уж там общая семейная жизнь?
Нога постепенно заживала, и я мог хотя бы уже более-менее передвигаться по дому. А
значит больше развлекать своих девчонок. Ну, и помогать Наде. Да, подумал как-то что можно к ней с этой стороны подобраться. Так что периодически «работал». в качестве «младшего поваренка». От чего Яса была в восторге.
И вот это меня тоже беспокоила. Дочь явно видела нас уже парой. И не объяснишь же, что у взрослых не все так просто и кроме семейных могут быть еще и другие отношения. А что будет, если я приведу в дом другую женщину? Если с Надей ничего не сложится. Кто там знает, что у нас в будущем?
— Нас эти товарищи из развлекательного комплекса зовут оценить проделанную им работу. — сообщил я Наде за завтраком, который мы готовили вместе.
— Уже? Ты смотри как они быстро справились. — моя красивая «язвочка» не стала молчать. — Вот изначально так не могли? Твоя нога бы не пострадала.
— Ну уже есть как есть. Впрочем, — откинулся я на спинку стула, — я не жалуюсь. За мной тут замечательно ухаживали мои любимые девочки.
Яся, которая только что кашей набила щечки, разулыбалась довольным «хомячком». А
Надя опустила глаза, но сдержанную улыбку я все равно заметил.
— Сядешь за руль? — ошарашил ее я. — Или на такси поедем?
— Я? — Надя глянула испуганно. — У меня маленький опыт вождения. Я не рискну вас везти. Стоп! А откуда ты знаешь, что у меня есть права?
— Откуда-откуда...- я лукаво улыбнулся и подмигнул ей. — «Разведка» донесла.
Конечно ей это не понравилось. Одарила меня совсем взглядом.
— А сколько тебе твоя «разведка» обо мне донесла?
— Ну не злись. — сам не заметил, как положил свою ладонь на ее и погладил успокаивающе. М-да, тактильного контакта с Надей мне стало очень не хватать. —Ты бы сама изучила вдоль и поперек человека, которому собиралась бы доверить ребенка.
— Я Ясю знаю дольше чем ты, с самого ее рождения. И была всегда рядом. Не посторонний человек. — огрызнулась она и тут же осеклась.
Ауч! А вот это сейчас было действительно больно. Я даже зубы стиснул, так меня зацепило. Но гнев сдержал.
— Спасибо за завтрак. — поднялся медленно из-за стола и, не глядя на Надю, медленно поковылял в свою «берлогу».
Мне нужно было побыть одному. Этот справедливый упрек, который я скорее всего услышу в будущем и от самой Яси, будет видимо ранить меня всю жизнь.
Поднялся к себе, но лежать спокойно не мог. Метался бы как неспокойный зверь по клетке, но это дурацкая травмированная нога, которая еще и разнылась сегодня не к месту.
Остановился у окна и уставился куда-то в даль. Сегодня мне было не уютно в собственном доме. Был бы здоров, наверняка, сейчас бы прыгнул за руль и поехал куда глаза глядят.
Просто чтобы голову проветрить и мозгами остыть. Мне ж даже пар спустить нельзя, да и не на ком. Надя права. Только от этого такая правда ранила ничуть не меньше.
Так далеко уплыл в самокопание, что даже не услышал, как открылась дверь. И тихие шаги тоже пропустил. Очнулся только когда на мое плечо легла ладонь.
— Прости, пожалуйста. — Надя шумно выдохнула. — Я не хотела тебя обидеть. И совсем не то имела в виду.
— Не бери в голову. сказал, но не повернулся к ней.
Злость, то ли на себя, то ли на обстоятельства, то ли на умершую Ленку. а может и на
Надю — все еще не утихала в душе.
— Твоя упрек совершенно справедлив. — процедил сквозь зубы, пытаясь все же утихомирить бурю в душе.
— Ней Ты что! — Надя дернула меня за плечо и развернула к себе. — Это я раньше тебя считала недоотцом. Но с момента как ближе с тобой познакомилась и больше узнала, начала понимать, что... что вот так, увы, сложилось. Тут если и не правы были, то все. И
Лена тоже.
В глазах Нади промелькнула грусть. И сожаление.
— Прости, пожалуйста.
Глянула в глаза так пронзительно, что у меня в горле ком встал. Изящные ладошки неожиданно оказались на моей груди. И я дернулся в порыве обнять ее. Но сдержался и просто опустил руки, позволяя ей самой дальше выбирать что делать.
«Только не ходи сейчас... — стучало в моей голове.
— Я такое ляпнула, потому что... потому что сама понимаю, что я Ясе — никто. Ты ей —
родной отец. И все у вас будет хорошо. А я... Я получается посторонняя. — она отвела в сторону взгляд, но промелькнувшие там слезы я успел заметить. — Не завтра, так через время ты приведешь в семью другую женщину, которая займет место мамы Яси. И тогда я вообще окажусь «не ко двору».
Видимо под действием эмоций, порываясь все-таки сбежать, она чуть отшатнулась от меня. Но тут у меня все же сработал рефлекс. Схватил, обнял, прижал. Не отпущу.
А Надя и не вырывалась. Наоборот ткнулась мне лбом в грудь и несколько раз вздрогнула. Дал ей минуту повариться в собственных эмоциях и потянул лицо вверх. Так и есть — плачет. И вот эти слезы меня сейчас царапали будто иголкой по свежей ране.