В свете выглянувшей из-за туч луны он выглядит мраморным изваянием. Белье на нем все-таки имеется. Хвала небесам. Не уверена, что хотела бы видеть достоинство своего почти сводного братца.
– И тебя не пугают мои угрозы?
– Ты не посмеешь причинить мне вред.
– С чего ты взяла? – хмыкает, а затем отрывает телефон от уха и нажимает на завершение вызова.
Я слушаю гудки, а сердце моё колотится так сильно, так заполошно.
Глава 6
Мы уезжаем в обед. Вокзал пахнет гудроном и свежими пирожками, Ирка прихорашивается, смотрясь в карманное зеркальце. Ника выглядит так уныло, будто едет на каторгу. Я наконец-то могу выпрямиться и дышать полной грудью. Вчера так и не смогла уснуть. Близость к Артёму мешала. Нас разделяла всего-то одна стена, и мне казалось, что я слышу, как он дышит или как вибрирует его телефон, оповещая об очередном преступлении.
Будет много крови…
Глупости, конечно, но больная фантазия не утихала.
Поднявшись в шесть утра, я даже сходила во двор и убедилась, что от одежды остался лишь пепел. Сгорела дотла. Никаких улик.
Потом спешно собралась и свалила до того, как проснется мама… или Миронов-младший.
Мы трясемся в душной электричке. Ирка стреляет глазками в парней, стоящих у дверей в тамбур. Те наигрывают на гитаре, безбожно фальшивя и ржут так громко, что вызывают головную боль. Ирке это не мешает. Она даже подмигивает кому-то, чем вызывает волну раздражения в обычно флегматичной Нике.
– Может, хватит подкатывать ко всем подряд?! – шипит та, ущипнув Ирэн за локоть.
– Ай! Кто тебя покусал?! – возмущается подруга.
– Да никто меня не кусал, просто ты ведешь себя нелепо.
Сидящие напротив бабульки с интересом поглядывают на нас. Одна даже достает кулек с семечками.
– Давайте не будем ругаться? – предлагаю я, уже чувствуя, что грядет буря.
В глазах бабушек читается: "Нет-нет, продолжайте".
– А кто ругается? – Ира пожимает плечами. – Просто кому-то постоянно что-то не нравится.
– Правильно Игорь говорит, что ты слишком распущена, – заявляет Ника, чем вызывает взрыв.
Бам! В глазах Ирки отплясывают огни.
– С каких пор мне не всё равно на твоего рафинированного Игоря? – уточняет она с милой улыбочкой.
– Если вы собираетесь подраться, давайте займемся этим на даче, – напоминаю я, а бабушки всем своим видом показывают, что не подслушивают и вообще не интересуются нашими скандалами. Даже взгляд отводят и семечки откладывают.
– Я не буду драться с этой, – с отвращением произносит Ника.
Так, всё, надо это кончать. Причем немедленно. Я хватаю подругу за рукав и тащу в тамбур.
– Да что с тобой?! – рычу на неё, а она краснеет и внезапно начинает всхлипывать. – Что случилось?..
– Игорь сказал, что не прочь ей вдуть!
ЧЕГО?!
Вашу ж мать! Вот козел недорезанный. Как у него язык вообще повернулся?
– В смысле, вдуть?..
– В том самом. Чпок, и вдуть.
– Так, может, твоего Игоря кастрировать? В чем виновата Ира?
– Она дает повод! – не соглашается подружка. – Постоянно шортики эти коротенькие, топики облегающие. Показывает свою доступность, а я… я так не могу…
Ника рыдает у меня на плече, и я успокаиваю её, мысленно планируя покупку огнемета. Игорь что-то совсем с катушек съехал. Да кто в здравом уме предъявит своей девушке, что готов попробовать её подругу?
Или попросить пистолет у Артема? А что, будет эффектно. Приставлю к виску Игоря (а лучше к причиндалам) и дам понять, что именно случится, если он продолжит себя вести по-свински.
Когда Ника утихает и просит оставить её на минутку одну, я возвращаюсь в вагон. Ирка времени зря не теряла: она стоит в компании тех самых парней с гитарой и громко напевает модную попсу.
– Ну что, как наша поехавшая подружка? – спрашивает у меня.
– Там глубокие внутренние проблемы. Я всё расскажу на даче. Не обижайся на неё, пожалуйста.
Она дергает плечиком, с которого сползает тонкая лямка маечки.
– Да не парься, всё норм. Кстати. Я с парнями отдохну, они на озеро едут.
– Ира, пожалуйста, давай без глупостей.
Ещё не хватало волноваться за эту бедовую голову, которая как специально ищет приключения на свои нижние девяносто.
– Да всё хорошо, озеро в двух километрах от дачи. Вечером приеду, – Ирка чмокает меня в щечку. – Не отговаривай меня. Мне нужно остыть, понимаешь? Мы с Никой либо подеремся, либо я всё-таки утихну и вернусь к вам. Буду писать тебе каждый час.