Я отталкиваю его.
— Ой, можно подумать, ты так любишь это место! — взрываюсь я.
Достали! Какого черта он вообще забыл возле чёрного хода?! Здесь никогда никого не бывает. Я разворачиваюсь и ухожу прочь. Дальше пусть разбираются без меня.
— Идиотка! — орет мне вдогонку Эдик. — Там внутри Ли!
Внутри все холодеет. Я застываю и медленно поворачиваюсь к нему лицом. В этот момент разбивается окно, осколки летят на землю, языки пламени с наслаждением облизывают безликую школьную стену.
Достать бензин было просто: в гараже отца полно этого добра. Отвлечь охранника — тоже удалось легко. Выманила его на улицу, прошмыгнула внутрь и заперла дверь изнутри. Это все прокручивается в моей голове, пока я смотрю в перепуганные глаза Эдика.
— Нет, — говорю я, и голос дрожит, я хочу уйти, — не может быть. Ли давно дома в постели, ясно? Она дома!
— ОНА ВНУТРИ! — орет Эдик и хватается за металлическую ручку двери, отдергивает руку, трясёт ею в воздухе. — Черт!
Меня вдруг накрывает волна равнодушия. Даже если она внутри, пусть так. Я не знала. Это не моя вина. Значит, так распорядилась судьба. Я ухожу. Слышу треск очередного окна и вопль Эдика. Почему я хожу так медленно?
— Там Ли вместе с Ником, — всхлипывает Эдик.
— Что ты сказал?
Он не отвечает, куда-то звонит. Одновременно пытается снова открыть дверь. Намотал на руку шарф.
Я отталкиваю его и распахиваю дверь. Меня обдаёт жаром, чувствую, как огонь опаляет ресницы и брови. Ник. Милый, добрый Ник. Нет. Пожалуйста. Пусть это будет сном.
— Стой ты, мать твою! — рычит Эдик и отшвыривает меня обратно на улицу.
Рукав моего пальто горит. Я наблюдаю за этим сквозь пелену слез. Эдик снимает куртку и набрасывает на мой рукав. Я отпихиваю его и снова пытаюсь войти внутрь.
— Ты больная?! — орет Эдик. — Так ты им не поможешь, дура чокнутая!
— Отцепись от меня! Отстань! Я должна… Должна… Что я наделала?!
Кажется, я начинаю выть, потому что Эдик вдруг со всей силы отвешивает мне пощечину.
— Приди в себя. Я вызвал пожарных. Остаётся только ждать.
Я сажусь на землю и закрываю голову руками, качаюсь из стороны в сторону. Я убила их. Убила.
Глаза Эдика вдруг расширяются, а я начинаю рыдать. Мы слышим девичий крик. Я узнаю голос Ли.
Не помню, как я это сделала, но я уже внутри. Столовая вся в огне. Здесь повсюду дым, и почти ничего не видно.
— Ли! — зову я. — Ник!! Пожалуйста…
Что-то обрушивается мне на голову, и я падаю. Дышать сложно. Я пытаюсь снять шарф, чтобы прикрыть им лицо, но у меня не получается. Встать не могу, что-то придавило мне ноги.
— Пожалуйста, — бормочу я, и легкие пронзает боль.
Мне кажется, что я вижу Ника. Он стоит посреди огня и держит за руку Ли. Он поворачивается к ней и говорит:
— Зачем ты с ней общаешься? Я же предупреждал.
Глава 41. Ник
— Нужно выбираться, ладно? Только не паникуй. Поднимайся.
Я понимаю, что происходит. И я очень боюсь, что Ли принадлежит к числу людей, впадающих в истерику в критические моменты. Ещё больше я боюсь того, что впаду в ступор я сам.
Ли послушно принимает мою руку и встаёт на ноги. Держась за руки, мы бежим к двери. Я толкаю ее ногой. В нос бьет едкий запах бензина, но огня нет. Возможно, мне в голову пришла безумная идея насчёт поджога, и этот запах вовсе не бензина. Мало ли похожих веществ. Может, ночью решили всю школу обработать от тараканов или что-то вроде того.
Чувствую, что Ли тоже немного успокаивается.
— Валим отсюда, — хрипло говорит Ли и сглатывает слюну. — Плевать на Георгия, пусть сам нас выгонит, если уж на то пошло.
Я отвечаю, что полностью с ней согласен. А ещё я замечаю, что Ли стоит посреди лужи. Не представляю, когда она успела надеть обувь, я же — нет. Мои носки промокли. Аккуратно я задираю ногу, провожу руками по мокрой ступне и обнюхиваю ладонь.
Ли тем временем уже спустилась на несколько ступеней и нагнулась разведать обстановку.
— Ник! — с ужасом выкрикивает она. — Столовая!
Но я уже и так все понял. Это совершенно точно бензин. Небрежный мокрый след идёт по всей лестнице и заканчивается на двери актового зала. Я в два прыжка оказываюсь рядом с Ли. Дверь столовой полыхает, но коридор — ещё нет.
— Быстро! — командую я. — Бежим к выходу!
Сердце бешено колотится, пока мы мчимся к выходу. Я изо всех сил толкаю дверь плечом, но она не поддаётся. С другой стороны к стеклу прижимается перекошенное лицо охранника Георгия.
— Ключ! — ору я, теперь я отчётливо чувствую запах дыма, а значит, дело плохо.