— Лучше действительно такси вызвать. Ей так будет спокойнее.
На том и сходимся.
Глава 8
Ян
До дома Агаты мы добираемся все втроем.
Ее начала грызть совесть, и она убедила нас с Вертом завалиться к ней, чтобы наша заботливая преподша обработала «боевые» раны своим студентам.
Стоит ли говорить, что на такой ее формулировке меня конкретно перекосило?
— А где лифт? — Верт крутит своей башкой по сторонам.
— Здесь его и не было никогда. Это старая пятиэтажка, Вертинский, откуда взяться лифту? — миролюбиво отвечает ему Агата Юрьевна.
— А этаж какой?
— Пятый.
— Чудовищно, — он стонет и, как черепаха, плетется за нами по лестницам.
Я пропускаю Агату вперед и специально задерживаюсь пониже. У меня тут отличный обзор на ее задницу, грех не воспользоваться положением.
У нее слишком короткая куртка, так что я отлично вижу все, что хочу видеть. Самое смешное, что у меня начинает вставать от банальной женской задницы. Да она даже не голая и не раком стоит, какого хрена вообще?!
— Диана? Ди, ты что здесь делаешь?! — Агата бросается куда-то в темноту, когда мы оказываемся на последнем этаже. — Эй, малыш, ты как здесь оказалась?
В ответ раздается только какой-то сдавленный писк, а потом всхлип. На Агату налетает странное розовое нечто в пушистых тапках.
— Тихо-тихо, не плачь, пожалуйста. Ты давно здесь сидишь? Чего не позвонила?
— Я-я… Н-номер тв-вой забыла… Не выгоняй меня, пожалуйста! Я больше не могу с ней! — на всю площадку опять раздаются рыдания.
— Погоди, дай я ключи достану, и ты мне все расскажешь. Замерзла же вся, господи! Трясешься, я чувствую, — Агата отстраняет от себя девочку и начинает копаться в сумке.
Верт включается быстрее меня:
— Привет, меня Мирон зовут, — он протягивает худощавой малявке ладонь, но девчонка, как ураганом сбитая, отшатывается от него. — Ты чего?
— Вертинский, грабли свои убери, не пугай мне ребенка, — наша преподша трясет кулаком в воздухе. — Ей шестнадцать, так что даже не думай.
— Да я просто поздоровался.
Я ржу, когда друг строит из себя обиженку.
— Диана, — наконец-то отвечает ему чудо номер два. — И мне скоро семнадцать, — заявляет с гордостью и убегает в квартиру, сверкнув заячьим хвостом.
На ней какой-то смешной костюм-пижама в виде зайца с ушами на капюшоне, и я пытаюсь прикинуть, как такой же смотрелся бы на Агате. Только мысли у меня далеки от приличных — как-то раз в порнушке я видел вариацию с отверстием на заднице примерно в такой же пижамке.
Там было несколько маленьких пуговиц по контуру. Расстегиваешь их и…
— Заходите, — Агата пошире открывает дверь и приглашает нас к себе.
Два раза звать ей не приходится. Мы с Мироном скидываем кроссовки на коврике и заваливаемся внутрь. Зайка к этому времени уже где-то спряталась.
— Это правда ваша дочь, Агата Юрьевна? — ляпает невпопад Верт.
Я отвешиваю ему подзатыльник.
— Она че, по-твоему, ее в десять лет родила? Приемная, максимум.
— Не, ну всякое же бывает…
— Заткнитесь. Оба, — Агата разом осаживает обоих. — Идиоты…
Мы синхронно тянем лыбы и киваем.
— Сидите здесь и ничего не трогайте, бога ради. Я улажу все с Дианой и вернусь к вашим побитым физиономиям, — дает наставление и выходит из комнаты.
У нее здесь вроде стандартная двушка, и сейчас Агата держит путь на кухню.
— А ты зачем все-таки в драку полез? — Верт бесцеремонно падает на хлипкий диван.
— Надо было, — ухожу от ответа, сканирую обстановку.
Повсюду всякие девчачьи штуки, к некоторым из них я бы даже побоялся прикасаться, потому что они выглядят как древние орудия пыток.
— Вот это аргументация, конечно. Ты че, на преподшу запал? — он играет бровями.
Я вздыхаю и рассказываю ему всю историю, взяв с Мирона обещание не чесать языком.
Мы давно дружим, и я прекрасно знаю, что он и так бы не стал все разбазаривать. Я доверяю ему свои секреты, он доверяет мне свои. Никто еще никого ни разу не подводил.
— Ну теперь хоть все понятно, и я смогу ночью заснуть. Не буду мучиться от любопытства. Слушай, а наличие у нее мужика тебя вообще никак не смущает?
— Подвинется, — цежу сквозь зубы.
Ну все, пора признать, что я окончательно запал на свою горячую преподшу.
Агата возвращается к нам минут через десять с аптечкой в руках. Сначала берется за Верта, потом переключается на меня. На столе набирается нехилая такая гора окровавленных салфеток, но зато после всех ее манипуляций на нас хоть смотреть без страха можно.