— Не бойся, Оля, рожай спокойно. Мы поможем выходить твоего малыша, ни в чем у тебя нужды не будет.
После Нового года отношение родителей к своей дочери постепенно стало меняться к лучшему. Сначала приехала мама, погостила у нас несколько дней. Посмотрела как живется Оле у нас, разговаривала с моей мамой. Позже отписалась, что отец уже не сердится, как прежде, хотя своего решения не поменял. Наверное, мама Оли все же уломала мужа, сообщила дочери, что заберет ее домой. И вот теперь оба родителя приехали к нам, а дочь маялась в раздумьях — ехать с ними или остаться. Ясно осознавала, что в маленьком городке будет у всех кумушек на языках, перемоют ей все кости. Да и у других вызовет осуждение — девка нагуляла в городе! Мама же на ее сомнения отвечала — надо терпеть, рано или поздно уймутся. Все таки уговорила, повезла ее домой. Мы же не вмешивались в их дела. На вопрос Оли — как же ей поступить, — моя мама сказала:
— Решай сама, девочка, тебе жить. Захочешь остаться — пожалуйста, угол у тебя есть. Или если потом надумаешь вернуться к нам с малышом — примем как родную.
После отъезда Оли Катя перешла в ее комнату, сделала перестановку по своему вкусу, навесила свои картины — их у нее набралось на всю стену. Рисовала она неплохо, на мой любительский взгляд — даже отлично. Делала наброски и рисунки карандашом, а потом переносила акварелью на бумагу. Интересно было смотреть, как девушка быстрым размашистым росчерком за минуту-другую прорисовывает картину — лица людей, различные предметы. Нередко брала на природу свою папку для набросков и рисовала пейзажи с натуры. Она еще успевала после обычной школы заниматься по два-три часа в художественной. Там она считалась не среди худших, несколько ее картин взяли на школьную выставку. Видел их среди других работ, когда Катя позвала меня с Олей на открытый показ для гостей школы.
В конце мая, в выходной день после последнего звонка, мы с Катей отправились в Бутаковское ущелье к здешней достопримечательности — водопаду на небольшой, но бурной речке Бутаковка. Доехали на автобусе до поворота к ущелью, дальше добирались пешком. Путь к водопаду не очень длинный — около двух километров, так что меньше, чем через час, стояли у подножья скалы и любовались низвергающимся с ее вершины водным потоком. Катя принялась раскладывать свои принадлежности для рисования, я же стал расчищать место для нашего бивака, а потом отправился собирать хворост. Уже возвращался обратно, когда услышал громкий испуганный крик Кати. Бросил ношу, что есть мочи побежал к нашему месту, но здесь ее не обнаружил. И только по стону нашел девушку — она лежала на камнях под двухметровым обрывом.
Бутаковский водопад
Глава 5
Бросился вниз, от страха за Катю не думал об опасности самому сорваться с кручи. Через секунду оказался рядом, склонился, пытаясь разглядеть — что с ней. От охватившего меня ужаса в глазах расплывалось, видел девушку как в тумане. Прикрикнул на себя: — Соберись! Нельзя раскисать, как пугливая баба!
Сделал несколько глубоких вдохов, успокаивая сорвавшиеся с нарезки нервы. Как только стал различать предметы перед собой, вновь склонился над Катей. Она лежала на спине неподвижно, только руками судорожно хваталась за камни, пытаясь встать. Ее лицо исказила гримаса острой боли, стонала, закрыв глаза. Кровь шла из-под головы, в других местах кровотечения не увидел. Похоже, что она отступилась и упала с обрыва на спину неожиданно для себя, не успела хоть как-то собраться, смягчить удар. Самое страшное при такой травме — повреждение позвоночника, компрессионный ушиб или перелом позвоночного столба. Не стал беспокоить девушку для осмотра спины, проверил в аурном поле.
Перелома позвонков, хрящевых дисков не нашел, но в поясничной части столба увидел потемнение в канале спинномозгового нерва — все же компрессионный ушиб произошел. Такая травма обычно приводит к нарушению нервной проводимости и обездвиживанию нижней части тела. Чаще к длительному, на несколько лет, в сложных случаях — на всю жизнь. Обнаружил и другие травмы — трещины в ребрах, ушиб головы, гематомы мягких тканей, но они не столь опасны. Сейчас первая задача — доставить Катю в больницу. Трогать ее, а тем более нести самому на руках никак нельзя, иначе можно еще больше повредить позвоночник. Придется оставить ее здесь, на камнях, и вызывать скорую помощь.
Только прежде мне надо как-то снять боль, не доводить Катю до шока. Нужных для этого лекарств с собой не было, только бинт и упаковка санипласта. Аккуратно приподнял голову, наложил кровоостанавливающий тампон на рану. Катя открыла глаза, в ее глазах видел страдание от боли. Она смотрела на меня с какой-то детской надеждой, что я справлюсь с ее бедой и у нее все пройдет. Постарался не показывать свою тревогу, улыбнулся через силу и сказал успокаивающим тоном: