Видел в словах ученого немалую долю истины, но интуиция подсказывала мне — хилер не манипулировал внушением, действительно провел оперативное вмешательство с устранением ракового образования. Так и высказался Мельнику — он обычно доверял моему подсознательному чувству. Помолчав в задумчивости минуту, ответил все же с сомнением:
— Хорошо, Сергей, встреться с доктором. Может быть, что переймешь у него полезного для себя. Тем более, по твоим словам, он сильный эмпат с солидной энергетикой.
Доктор Виргилио Гутиеррес встретил меня приветливой улыбкой. Еще вчера обратил внимание на удивительное тепло, казалось, идущее из самого сердца великого мастера. Мне еще не встречались люди с такой доброй харизмой. Он располагал к себе с первого взгляда, невольно вызывал приязнь и доверие. Возможно, что такое обращение выработалось у него годами профессиональной практики, но действовало безотказно, во всяком случае, — на меня. Пригласил сесть за небольшой столик, а потом, когда я расположился поудобнее в низком кресле, предложил чашку кофе. Не стал отказываться, через минуту помощница доктора подала нам горячий напиток, сама присела между нами. Мастер не торопился начинать разговор — с наслаждением смаковал каждый глоток. Я — по его примеру, также, хотя особого вкуса, кроме горечи, от кофе не испытывал. Но голову он прояснял заметно — уже после нескольких глотков почувствовал, как уходит усталость, а мысли становятся более глубокими и четкими.
— Сергей, о чем ты хотел поговорить со мной? — задал вопрос Виргилио, когда мы закончили с кофе, а помощница освободила столик.
— Уважаемый доктор, — приступил к продуманной еще вчера речи. Останавливался после каждого предложения, давая возможность девушке перевести его. — Кроме учебы в мединституте, я параллельно работаю в институте психологии. Тема, которой сейчас занимаюсь, связана с применением пси-энергии в лечебных целях. То, чем вы пользовались во время операции, напрямую связана с целью моих исследований. Я только в начале пути, ищу способы прямого вмешательства своей энергетикой в физическую структуру биологического объекта. Так что вы можете представить мои чувства, когда увидел вчера его реальное исполнение. Причем не на простейших организмах, с которыми я сейчас работаю, а на живом человеке, с изумительной точностью и эффективностью. Правда, у меня несколько иная направленность — дистанционное влияние, без прямого контакта с оперируемым органом.
— Твой интерес к операции понятен, — с явным вниманием оглядев меня, отозвался Виргилио. — Расскажи подробнее, что ты заметил, с самого начала.
— Вы стояли минуту неподвижно — в вашей ауре заметно стал выделяться оранжевый оттенок на желтом фоне. По-видимому, формировали волну пси-энергии нужного диапазона. Потом стали водить руками над больным органом — видел, как их стала окутывать, как в коконе, пелена сгустившегося поля. Когда же стали погружать в тело пациента, кожа и ткани как будто разошлись под пальцами. Вы касались ими кишечника, а через них текла и впитывалась в пострадавший орган жизненная энергия. Она имела свой оттенок — ярко-золотистый, а не оранжевый. Через минуту пси-энергия вновь сменилась и вы стали вычищать раковые образования, вырезать зараженный опухолью участок. Сращивание и восстановление тканей, нервных и кровеносных каналов шло уже энергией третьего вида — с горчичным оттенком. Завершили операцию общим укрепляющим полем жизненной энергии.
— Хорошее наблюдение, — после непродолжительного молчания подытожил доктор/ — У тебя, Сергей, развитое внимание — заметил действительно важные моменты операции. А теперь спрашивай, что тебя интересует?
Я задал несколько вопросов — среди них и те, о которых говорил Мельник. Доктор Виргилио отвечал охотно и подробно, насколько он понимал суть своих воздействий. У меня стало складываться впечатление, что он сам не знал природу оперируемой им пси-энергии — почему она действует именно так, а не иначе, по какой причине одна энергия заживляет ткани, а другая разрушает. Представлял собой чистого практика — применял сложнейшую материю, не понимая ее законов и принципов. Но даже и в таком качестве его знания и умения имели для меня уникальное значение — давали ясную картину невообразимых пока, но реальных в будущем возможностей, если я смогу перенять приемы доктора. А дать научное обоснование можно со временем, используя имеющиеся в нашей лаборатории наработки и методики.