Она вдруг решила, что не пойдет на встречу к Сьюзен Чандлер. Вместо этого она вышлет ей по почте фотографию с корабельной вечеринки у капитана, где на заднем плане был запечатлен Оуэн Адамс. Она обрежет снимок, чтобы ее самой видно не было, и вышлет его вместе с кольцом и именем Оуэна доктору Чандлер. «Напечатаю простое короткое письмо на обычной бумаге, — подумала Кэролин, — и они никогда не дознаются, кто я такая».
Если существует связь между Оуэном Адамсом и Региной Клаузен, пусть доктор Чандлер ее устанавливает. И будет нелепо упоминать в письме, что подруга-экстрасенс нагадала, будто это кольцо — предвестник смерти! Уж это точно никто не примет всерьез!
5
— С вами доктор Сьюзен Чандлер. Я благодарю нашего гостя, доктора Дональда Ричардса и всех вас за участие в передаче.
Красный огонек «Вы в эфире» погас. Сьюзен сняла наушники.
— Ну вот и все, — сказала она.
В студию вошел Джед Гини.
— Думаешь, эта женщина говорила всерьез, Сьюзен?
— Думаю, да. Об одном молю: чтобы она не передумала и пришла на встречу со мной.
Дональд Ричардс вышел из студии вместе с ней и дождался, пока она поймает такси. Усадив Сьюзен в машину, он нерешительно заметил:
— Думаю, шансов у вас меньше, чем пятьдесят на пятьдесят, что эта Карен придет. Но если она все-таки появится, мне хотелось бы обсудить с вами ее рассказ. Может, я смогу помочь.
Сама не зная почему, Сьюзен вдруг ощутила раздражение.
— Там видно будет, — ответила она каменным тоном.
— Другими словами: «Не суй нос не в свое дело», — мягко усмехнулся Ричардс. — От души надеюсь, что она придет. До встречи.
6
В своей квартире на Бикмен-плейс семидесятичетырехлетняя Джейн Клаузен выключила радио. Она долго сидела, глядя в окно на стремительно текущие воды Ист-ривер. Привычным жестом откинула упавшую на лоб прядь мягких седых волос. Последние три года, с тех пор, как пропала ее дочь Регина, она поминутно ловила себя на том, что прислушивается, не повернется ли ключ в двери, не зазвонит ли телефон, не раздастся ли в трубке заботливый голос Регины:
— Мама, я тебя не отрываю от дел?
Джейн знала, что Регина мертва. В глубине души у нее не осталось сомнений. Это было первобытное, инстинктивное ощущение. Она знала это с того момента, когда ей позвонили с теплохода и сказали, что Регина не вернулась на борт.
Сегодня утром позвонил ее адвокат Дуглас Лейтон. Он был крайне возмущен и предупредил, что доктор Сьюзен Чандлер собирается обсуждать исчезновение Регины по радио.
— Я пытался ее отговорить, но она уверена, что окажет вам услугу, если расскажет обо всем в эфире. А потом она повесила трубку, — объяснил он дрожащим от негодования голосом.
Что ж, доктор Чандлер ошиблась. Регина — такая умная, всеми уважаемая в мире финансов — была женщиной необычайно замкнутой и скрытной.
«Еще более скрытной, чем я сама», — с тихой горечью подумала Джейн Клаузен. Два года назад телевизионная программа, посвященная без вести пропавшим, предложила сделать передачу о ее дочери. Джейн отказалась по той же причине, по какой сейчас, слушая передачу доктора Чандлер, она возмутилась, когда Дональд Ричардс предположил, что Регина могла проявить неслыханное легкомыслие и сбежать с мужчиной, которого едва знала.
«Я знаю свою дочь, — сказала себе Джейн Клаузен. — Она бы так не поступила». Впрочем, даже если Регина действительно совершила эту ошибку, подобной участи она не заслужила. Нельзя было выставлять ее частную жизнь на всеобщее обозрение по телевидению или по радио, чтобы все кому не лень перемывали ей кости с притворным сочувствием или злорадством. Джейн представила, как бульварные газеты со смаком пишут о том, что, несмотря на свое воспитание и успех в финансовой сфере, Регина Клаузен оказалась недостаточно умной или утонченной, чтобы раскусить подлеца.
Один только Дуглас Лейтон, адвокат инвестиционной фирмы, распоряжавшейся финансовыми активами семьи, знал, как отчаянно она хотела разгадать загадку исчезновения дочери. Он один знал, что лучшие частные детективы проводили тщательное расследование, пытаясь выяснить, куда исчезла Регина, даже после того, как полиция признала свое поражение.
«Но нет, это я ошиблась, — признала Джейн Клаузен. — Это я убедила себя, что смерть Регины произошла в результате несчастного случая». Мысль об этом помогала ей переносить утрату. Сценарий, который она рисовала в уме, чтобы примириться с потерей, был таков: Регина, с детства страдавшая шумами в сердце, вдруг почувствовала себя плохо, у нее начался сердечный приступ, вроде того, что унес ее отца совсем молодым, и кто-нибудь, может быть, шофер такси, опасаясь неприятностей, избавился от ее тела. В этой фантазии Регина всегда умирала без боли, даже не сознавая, что с ней происходит.