— Я могу вам чем-нибудь помочь? — вежливо поинтересовался он.
— Нет-нет, спасибо, мне ничего не нужно, — растерянно пролепетала Поля и только тут сообразила, что отвечает по-русски.
Мужчина наверняка не понял смысла фразы, потому что брови его вопросительно приподнялись вверх, но зато он узнал язык:
— Москау? — переспросил он и добавил отчетливо, чуть ли не по слогам, но с ужасным акцентом: — Мос-ква, Мос-ква? Рус-ский?..
Поля молчала. Она смотрела на него не с интересом и даже не с восхищением, а с несколько отрешенным чувством прикосновения к запредельной тайне. Возможно, она смогла бы выполнить данное Володьке обещание и похлопать по плечу ожившую Мэрилин Монро, но просто кивнуть, ответив на вопрос Алека Стеффери, было выше ее сил!
— Выпьете со мной? — вдруг спросил Алек и выразительно кивнул в сторону пустых бокалов. Поля сначала тоже молча наклонила голову, а потом вдруг запоздало вспомнила, что у нее есть язык:
— С удовольствием, — добавила она дрожащим голосом, но зато на хорошем английском.
Он легко рассмеялся:
— Вы меня боитесь, что ли?
И она, чтобы не сидеть бессловесной «техой-матехой» под его лучистым взглядом, вдруг ляпнула:
— Да, боюсь… Потому что я — журналистка, а вы, по слухам, их не жалуете.
— Но ведь не ем же я их, в самом деле? И вас не съем, так что расслабьтесь… И все-таки, наверное, вы меня представляли совсем по-другому?
Поля молча помотала головой. Да и что она могла ответить? То, что за последние полгода не посмотрела ни одного фильма с его участием? То, что недавно вспоминала о его существовании только в связи с никому здесь не известным кутюрье Аркадием Романенко? То, что вообще ничего не знала о том, что Стеффери в числе гостей фестиваля приезжает в Венецию? Или то, что он когда-то был ее первой детской любовью? С тех пор прошло больше десяти лет, и эти годы, а может быть, отсутствие грима и журнальной ретуши оставили на его лице несколько заметных морщинок. А в общем, Алек был все такой же, каким она его помнила. Глаза, глубокие, карие и какие-то завораживающе-спокойные, губы, чуть крупноватые и сухие, слегка приподнятая правая бровь и ослепительно белая седая прядь среди русых волос.
Он заказал себе еще виски со льдом, а Поле коктейль «Сант-Андреа». Они познакомились.
— Так, значит, вы все-таки русская? Поля, Полли, Полин… А я как-то пробовался на роль русского бандита, давно еще, в юности, и мне предстояло сказать несколько фраз, — он на секунду задумался. — Подождите, подождите… Нет, вспомнил… «Отдай мои деньги, собака!», «Я тебя пристрелю» и «Девочку, да погорячее, в номер!»
— Ну и как, утвердили?
В общем, вопрос был риторическим. Поля и так прекрасно знала, что в послужном списке Стеффери дурацкой роли русского уголовника не было.