Продолжая тревожно оглядываться по сторонам и вздрагивать каждый раз, заметив светловолосого мужчину, хотя бы отдаленно похожего на Бориса, Поля пробиралась между машинами, стоящими у входа в здание. Когда она наткнулась взглядом на темный «Шевроле-Блейзер», что-то внутри нее словно оборвалось. Водителя за рулем не было. И, кроме того, на машине не было номера. Это выглядело странно, но мало ли что могло случиться за полтора месяца? Поля на подгибающихся ногах подошла к машине и через тонированное стекло заглянула в салон. Она и не увидела ничего толком, только почувствовала, что джип не Борькин. Да и что там было чувствовать? Она и сама достаточно часто каталась с ним вместе, чтобы узнать машину мужа. Но тем не менее продолжала стоять в странном оцепенении, вглядываясь в свое отражение в стекле. У той, зеркальной женщины в шелковой белой блузке с короткой золотой цепочкой на шее был потерянный и безнадежный взгляд.
Мягкое, но властное прикосновение чьих-то рук к плечам заставило ее мгновенно обернуться. Мужчине, стоящему перед ней, на вид было что-то около сорока.
— Что вы ищете в моей машине? — беззлобно спросил он, не отводя от Полиного лица внимательного и заинтересованного взгляда.
— Это… это ваша машина?
— Да. А что в этом удивительного?
— Ничего.
— Ну вот и прекрасно, — мужчина насмешливо улыбнулся, достал из кармана ключи и открыл переднюю дверцу, — но если вам нужно куда-то ехать, то я могу подвезти.
Поля вдруг сразу как-то сникла. Теперь не нужно было решать, как вести себя при встрече с Борисом. И вообще ничего не нужно было решать. Вспыхнувший на минуту огонек надежды угас, оставив после себя лишь горький аромат уныния и разочарования. По лестнице она поднималась тяжело, как старуха. И даже проходя мимо открытой двери комнатушки, в которой сидела вечно любезная корректорша Люся, не попыталась нарисовать на лице улыбку.
— Полина! — Лешик встретил ее приветственным воплем. — Где ты мотаешься? К тебе опять гости.
— Кто? — еле слышно проговорила она.
— А вот угадай? — Еськин игриво подмигнул, но, увидев, что Поля не склонна вступать в игру, виновато добавил: — Да Ален Делон твой опять явился! Сейчас в баре шампанское и конфеты покупает… Я же тебе кричал, что он еще придет, а ты рванула куда-то, как сумасшедшая… Кстати, вот и он!
Поля медленно-медленно, боясь поверить в реальность происходящего, повернула голову и замерла со скорбно приподнятыми бровями… Она никогда не думала, что одно и то же описание может идеально подходить двум совершенно разным людям. Витька Аксенов, бывший одноклассник, стоял на пороге корреспондентского зала с бутылкой шампанского и коробкой «Птичьего молока» в руках. Его светлые волосы топорщились смешным ежиком, а голубые глаза светились лукавой радостью. Жирка Витька за десять послешкольных лет так и не нагулял, но мышцы изрядно подкачал, так что перестал быть похожим на одежную вешалку. Одет он и в самом деле был хорошо и дорого. Правда, чувствовалась во всем его внешнем облике откровенная и от этого немного нелепая претензия на стильность. Поля с какой-то мимолетной горечью подумала, что у Борьки вкус все-таки значительно лучше.
— Привет, Полька! — Аксенов широко и беззаботно улыбнулся. — Я только неделю назад вернулся из Германии, теперь хожу с визитами к старым друзьям. Ну что, давай выпьем за встречу, что ли?
Она уронила лицо в ладони и тихо заплакала.
Ксюха вертелась у зеркала уже, наверное, минут сорок и все никак не могла подобрать подходящий туалет для очередного вечернего свидания со своим мальчиком. Поля сидела в кресле, поджав под себя ноги, и старательно изучала «Супермаркет» из последней «толстушки». Сестрица стянула на затылке теперь уже баклажановые волосы, недовольно оттопырила губу.
— Слушай, это что, последнее рандеву в твоей жизни? Или первое? — Поля отложила газету на подлокотник и встретилась с отраженным в зеркале Ксюхиным взглядом. — Что ты так стараешься? Надевай свои бежевые джинсы и короткую майку да иди. Ты в них очень хорошо смотришься. И потом, не в ресторан же вы, в конце концов, собрались?
— В бежевых джинсах я уже ходила раз восемьсот, — Ксюха тряхнула головой, снова распуская волосы по плечам, и с ненавистью стащила через ноги розовую юбку с высокой талией.
— Слушай, ты меня уже раздражать начинаешь своим мельтешением! Уйдешь ты когда-нибудь или нет?
— Не нравится, сама уходи. Вон в гостиной места много, там и устраивай избу-читальню.
Поля вздохнула и убрала со лба челку:
— Слушай, Ксюха, тебе уже двадцать лет. Понимаешь, двадцать! А ты все такая же дурная и вредная, как шесть лет назад!
— А кому не нравится… — снова начала сестрица. Но Поля только остановила ее демонстративно усталым жестом.
Вялые и беззлобные переругивания были их обычным занятием. Это уже за много лет стало определенной игрой и приносило обеим какое-то азартное удовольствие. Причем нисколько не уменьшало их любви друг к другу.
Тем временем Ксюха выудила из груды шмоток на кровати абсолютно дурацкую, но зато модную юбку, фасоном напоминающую обернутый вокруг тела рулон бумаги, и натянула это чудище на себя. Полю вообще раздражал этот длиннющий шедевр портновского искусства, усеянный огромными яркими цветами, но сейчас ей к тому же неудержимо хотелось сказать какую-нибудь гадость. То ли скучные, откровенно рекламные статьи из «Супермаркета» портили настроение, навевая тоску, то ли просто день сегодня был неудачный.
— А в этой юбке ты вообще как на четвертом месяце беременности, — как бы вскользь заметила она, снова разворачивая газету. — Ни талии, ни бедер. Так, одна сплошная бесформенность…
К ее удивлению, Ксюха отреагировала неожиданно. Она только пожала плечами, повернулась к зеркалу в профиль и погладила себя по намеренно выпяченному животу.
— Ну и пусть, — проговорила она неторопливо и задумчиво. — Пусть будет эффект беременности. Может, это наведет Стаса на кое-какие мысли…
— На какие еще мысли? — Поля подозрительно прищурилась.
— На какие, на какие… Пусть подумает, что я и в самом деле беременная. Я отрицать не буду… Четыре месяца — это, конечно, слишком. А месячишко вполне подойдет…
Она стояла у зеркала, тоненькая, длинношеяя, как балерина, с густыми, отливающими фиолетовым волосами, и несла откровенную чушь. Чушь, от которой Поле мгновенно стало и неприятно, и страшно.
— Ну и зачем тебе это нужно? — поинтересовалась она, стараясь выглядеть абсолютно спокойной.
— Затем, чтобы он пошевелился и подумал на тему того, что пора уже перевести наши отношения на новый уровень.
Со Стасом, довольно неглупым молодым человеком и притом сыном весьма обеспеченных родителей, Ксюха встречалась вот уже три года. Когда они начали спать вместе, Поля не поняла. Просто как-то, болтая с сестрой о всякой ерунде, почувствовала, что это уже произошло. Взгляд у Ксюхи стал совсем другой, светящийся изнутри загадочно и странно. А мама, так та про ее стремительное взросление до сих пор ничего не знала. Или предпочитала делать вид, что не знает.
— То есть ты хочешь выйти за него замуж? — Поля подцепила большим пальцем велюровый тапок, стоящий рядом с креслом, и поболтала ногой в воздухе.
— Да. — Ксюха просто кивнула. Ее, похоже, если и занимал, то уж точно не тревожил и не напрягал разговор с сестрой. Гораздо важнее сейчас было правильно подобрать лифчик под топик. К самому авангардному отряду молодежи она себя не относила и ходить с откровенно выделяющимися под одеждой сосками опасалась.
— Ты мне не «дакай»! Ты лучше объясни: а дальше что, по твоему представлению, будет? Ну скажешь ты Стасу, что беременна. Ну женится он на тебе. А дальше что?
— Господи, ну ты дремучая какая-то, прямо первобытная! Вроде и замужем шесть лет была?.. Главное, подтолкнуть его к женитьбе. Это, знаешь, как к ледяной проруби. Прыгнул — а дальше хочешь не хочешь придется барахтаться… А насчет ребенка? Это еще проще. Я думаю, узнав, что он уже есть, Стас так и так предохраняться перестанет, ну а дальше — дело природы… Хотя это все еще только наметки, ничего я точно не знаю…