Хорошо, хоть токсикоз уже прошел. Как дополнение не хватало только этой беды. Руслан уже, похоже, не злится, а просто стоит немного растерянный. Очень хочется спросить, зачем он ко мне приехал. Но сначала надо уладить недопонимания.
— Рус, какой же ты идиот, — не с того, конечно, начинаю, но слова сами рвутся наружу, — небось и надумал себе, что я с любовником сбежала?
Смотрю прямо в лицо. Истерика миновала. Но кажется опять накатывает сонливость. А может температура снова скачет. Не разберешь.
— А что я должен был думать? Да и мама твоя…
— Мою маму сюда не приплетай. Надеюсь, ты ничего ей не сделал?
Конечно ничего. Я итак знаю. Мама ехать с нами отказалась. И, вообще, посчитала, что я чокнутая, раз так поступаю. Даже первое время общаться отказывалась. Но потом из-за внука сменила гнев на милость. Мы переписывались только через интернет. Иногда общались по видео звонку. К нам она не приезжала. Я строго настрого запретила. И адрес свой не говорила. Даже город. Все ждала, когда уляжется вся эта ситуация с моим побегом. Когда про меня забудут. А он, похоже, не забывал.
— Конечно, я ничего не сделал твоей маме, — даже возмущается, — за кого ты меня принимаешь? Она, кстати, на моей стороне. Думаю, если бы знала твой настоящий адрес — обязательно бы сказала.
— Вот ведь предательница, — ворчу.
— Люба, твоя мама тебе добра хочет, — касается своей рукой моих волос. Гладит нежно и мягко. Почти невесомо. До безумия приятно. Хочется жадно мурчать изголодавшейся до ласки кошкой, — как и я. Зачем ты убежала, если дело не в мужике?
В его голове словно что-то щелкает. Поглаживание из мягкого и приятного превращается в жесткий захват. Даже болезненный.
— Только не говори, что ребенок…
— Хорошо. Не буду, — вырваться пытаюсь, — мне больно. Пусти!
Он ослабляет хватку, но совсем руку не убирает. Спускается к шее, касается плеч, замирает. Лицо его слегка бледнеет, а скулы напряжены до предела. Даже страшно немного становится. Как он отреагирует на новость о ребенке? Вдруг она ему не понравится?
— Кто будет?
— Девочка.
— Дочка значит, — произносит глухим ровным голосом, — как я и хотел. А ты скрыть ее решила? От меня? Я настолько сильно тебе противен?
Не успеваю за ходом его мыслей. Еще говорят, что женщины не логичны. У мужчин в голове не меньшая каша.
— Все не так, Руслан. Дело не в моих чувствах к тебе. И ты мне не противен.
К чему врать. Он здесь. Я пыталась его оттолкнуть, пыталась уйти, не разрушив ничью жизнь. Я проиграла. Руслан нашел меня, как бы хорошо я ни пряталась. А это что-то да значит. Значит ведь?
— Руслан, а я тебе противна?
В голубых глазах столько вопросов. А еще больше изумления.
— Люб, ты головой где-то треснулась? — снова по волосам гладить начинает, — ты откуда вообще такие выводы делаешь? Я так-то жениться на тебе собирался! Ты хоть понимаешь, что я пережил, когда ты пропала? Что я за эти месяцы испытал?! Тебе в самых ужасных кошмарах такие вещи не снились!!
Голос почти до крика повышает. В какой-то момент к нам заглядывает медсестра, но Рус прогоняет ее одним движением. А я только сейчас понимаю, что лежу, скорее всего, в палатной палате. Может и клиника платная, раз персонал настолько услужливый.
— Прости, — только и могу сказать.
Накатывает безумная усталость. Откидываюсь на подушку. Но в последний момент, когда дремота уже почти одолевает, распахиваю глаза.
— А что со Славиком?! — как я могла забыть о сыне? — Который сейчас час? У него занятия в школе закончились? Если он придет и увидит, что меня нет дома…
— Слава с твоей мамой, — Руслан укладывает ладонь на мой лоб, заставляя лечь обратно на подушку, — хватит паниковать. Лучше поспи. А потом мы обязательно поговорим.
— Ты привез сюда маму? — удивляюсь.
— Да. Она сама захотела съездить и проведать непутевую дочку, а еще я подумал, что с ней тебе будет не так… страшно принять.
— Принять что?
— То, что я тебя больше никуда не отпущу.
Наклоняется и целует в губы. Словно печать ставит в договоре, который мы только что подписали. Пытаюсь понять, что сама при этом испытываю. Малышка внутри ведет себя подозрительно тихо. Словно тоже прислушивается к нашему разговору. Словно понимает, сейчас решается ее судьба.
— У тебя Люба удивительная способность, убегать от собственного счастья.
— А мое счастье это ты? — даже улыбаюсь слегка, — но я от тебя только один раз убежала. Так что неправильно называть это…
— Нет. Не один, — головой качает, — помнишь, в школе?