Он заварил крепкий чай в захламленной кухне, перемыл грязную посуду, сунул в стирку грязные полотенца и достал чистые. Сашка была неплохой девчонкой, только какой-то… неприспособленной к жизни. Артур потянулся, спина ныла все сильнее. Если так и дальше пойдет — больничный ему обеспечен. Нужно что-то решать.
В дверь позвонили. Он щелкнул пультом от телевизора и сделал большой глоток успевшего остыть чая. Звонок смолк, а потом запищал с новой силой. Ну, и кто это такой… Настойчивый? Он открыл дверь, не глядя в глазок, и замер:
— Вы?
— Здравствуйте, Артур Михайлович…
— Просто Артур… — поправил он, пропуская незванную гостью вперед.
Стелла переступила порог. Осмотрелась.
— А вы здесь… почему? И где Саша?
— Бог знает, где ее носит. Сам, вот, ищу…
— У вас, что же… Свободный доступ в ее квартиру имеется?
— А почему вас это удивляет, и что, вообще, сюда привело?
Стелла прошла в кухню следом за Копистеринским и уселась на предложенный мужчиной стул:
— Ну, вообще-то, на этапе обсуждения условий договора мы оговаривали эти моменты. Александра убеждала меня, что проживает одна.
— Это так важно?
— Конечно… — пробормотала Стелла, окидывая изучающим взглядом комнату. — Мне не все равно, в какой обстановке будет расти мой ребенок.
— Гхм… — пробормотал Артур.
Это было, конечно, хорошо, что ей было не все равно, но… как-то странно это все. Очень и очень странно.
— Что означает это ваше хмыканье?
— Да ничего, господи… Вы всегда такая колючая?
— Я? А почему вы решили, что знаете, какая я всегда?
И правда. Виделись они всего два раза. Один из которых… Ну, это лучше не вспоминать.
— Вы правы, извините… Так, что вас привело к Сашке?
Стелла неуверенно кивнула, принимая извинения мужчины.
— Она не отвечает на мои звонки уже третий день. Я очень волнуюсь, понимаете?
— Не совсем, — честно признался Артур, — она вам чужой человек и…
— Она носит моего ребенка! Вы в своем уме?! Как мне не волноваться?!
— Что значит «носит»? — Артур отставил от себя чашку, вдруг некстати подумав, что ей он чая не предложил. Забыл как-то о правилах приличия, почему-то залипнув совсем на другом.
— Ну… вы же видели контракт, — удивилась Стелла. — Александра вынашивает моего ребенка.
— Прямо сейчас? То есть… То есть, она уже беременна?! Я думал…
— Я так и поняла, что вы подумали.
Артур поднялся со своего места. Подошел к окну, отодвинул шторку, разглядывая ничем неприметный двор. Он хотел ее защитить, но, похоже, здорово опоздал. Облажался. Встряла Сашка… Ой, как же она встряла!
— Я ее матери обещал за нею приглянуть. Выходит… не сдержал слова.
Он больше не злился на Стеллу, вновь погрузившись в апатию. И она, будто почувствовав этот его надлом, молчала. Смотрела только на красивый мужской профиль и посеребренный инеем висок. А по щекам разливался алый румянец стыда… Многое бы она отдала за то, чтобы их знакомство состоялось иначе. Было что-то такое в Артуре… Чистое, неиспорченное, по-настоящему мужское… Рядом с ним и самой хотелось стать чище. Хотелось…
— Артур, послушайте… Я не причиню ей никакого зла. В конце концов, она бы все равно нашла другого заказчика. Возможно, безответственного и неблагонадежного, а я… Я честно выполню взятые на себя обязательства. Не кину на гонорар…
— А что, и так бывает? — отстраненно поинтересовался мужчина. — Кидают?
— Да… Чего только не бывает… Иногда даже ребенка «передумывают» забирать. Знаю такой случай. Пара развелась, пока суррогатная мать беременной ходила, и ребенок им оказался без надобности.
— Ужас какой…
— Да… Так что, не переживайте, пожалуйста. И извините…
— За что?
— За сцену… Я догадываюсь, какого вы обо мне мнения теперь, но… оно ошибочное.
— А я вообще часто в людях ошибаюсь.
Вот, уж, никогда бы не подумала. Стелла неловко отвела взгляд. Ей нравился и не нравился их диалог… И эта болезненная откровенность.
— Я не знаю, что делать. Где ее искать? — перевела тему женщина.
— Понятия не имею… Может быть, опять натуру малюет…
— Натуру? Сейчас же холод такой… Заболеет.
— А Саша у нас — личность творческая. Ей холод нипочем…
— Как же? Она ведь беременная… Это может быть вредно, и вообще… Она… казалась мне более ответственной!