Он отмахнулся от мысли о том, что департамент социального обеспечения не позволил бы Энжел оказаться на улице. В небольшом вестибюле он миновал регистратуру, кивнув медсестре, прошел через приемный покой и из коридора направился в палату.
Когда дверь отворилась, Энжел подняла взгляд от раскрытого журнала, заранее вежливо улыбаясь. Этим утром доктор Стеммонз сказал, что ее состояние больше не представляет опасности, а потому ее выписывают, и что за ней явится кто-нибудь из департамента, чтобы помочь устроиться. Однако вместо строгой деловой женщины в палату вошел Джейк.
— Привет! — сказал он оживленно, делая вид, что не замечает ее удивления. — Как самочувствие?
С их последней встречи Энжел очень изменилась. Она уже не выглядела бледной и измученной, щеки и губы заиграли красками, а зеленые глаза сияли под густыми ресницами.
— Спасибо, хорошее, — ответила она с прохладной любезностью, глядя на пакет в его руках. — Более того, меня сегодня выписывают.
— Я слышал об этом.
Джейк поставил пакет в кресло, сверху положил шляпу, а сам остался стоять, привалившись плечом к стене.
— И куда вы отсюда пойдете? — помолчав, спросил он.
— Пока не знаю. Доктор сказал, что за мной зайдет кто-нибудь из департамента социального обеспечения. Они подыщут мне жилье и работу…
— Вам так ничего и не удалось вспомнить о себе?
— Ничего…
Глаза девушки, поразительно зеленые и искрящиеся, затуманила тревога, уголки губ опустились. Но это длилось лишь мгновение, она тотчас заставила себя улыбнуться.
— Доктор Стеммонз очень добр, но, боюсь, он хочет от меня слишком многого. Он настаивает на терпении, а терпение не относится к числу моих достоинств.
— Откуда вы знаете? — поинтересовался Джейк со смехом. — Помните из прошлого или это лишь допущение?
— Это вывод, сделанный за прошедшие несколько дней, — рассеянно ответила Энжел, не сводя с него глаз.
Она впервые видела, как он смеется, и была поражена переменой в его облике. Он с самого начала показался ей довольно привлекательным, но, смеясь, становился по-настоящему красивым. Ее завороженный взгляд озадачил Джейка, однако его мысли были слишком заняты предстоящим объяснением. Он взял с кресла пакет и поставил на кровать.
— Что это?
— Я заехал по дороге в магазин купить вам щетку для волос, а продавщица подсказала, что другие мелочи тоже не помешают.
— Боже мой! — воскликнула девушка, заглядывая в пакет. — Не знаю, как вас и благодарить!
— Не за что.
Помимо щетки там нашлась зубная паста, дезодорант, компактная пудра и немного самой необходимой косметики. Пришлось несколько раз сглотнуть, чтобы исчез комок в горле. Каково бы ни было в прошлом состояние ее финансов, Энжел была уверена, что ни один подарок она не принимала с таким восторгом — просто потому, что ни один не был так кстати.
— У меня в доме, как водится, есть комната для гостей. Она свободна. Пока ФБР разбирается с вашими отпечатками пальцев, можете пожить у меня.
Сказав это, Джейк заметил, что лицо Энжел просветлело. Однако девушка сказала:
— Это великодушное предложение, но я не могу его принять. Не хочется вас стеснять.
— Как вы можете стеснить меня, если займете пустующую комнату?
— Посторонний человек в доме всегда стесняет того, кто привык к одиночеству, — резонно заметила она.
— Вы вовсе не посторонняя…
— Правда?
— Нет, конечно, ведь я вас вызволил из беды. К тому же вам все равно нужно где-то жить.
— Ах вот как… — Оживление исчезло с ее лица. — То есть вы хотите сказать, что так я буду у вас на глазах до тех пор, пока не станет точно известно, что я чиста перед законом? Вы предлагаете мне домашний арест?
— Что за ерунда! — взорвался Джейк. — Надо же такое выдумать! Впрочем, я сам виноват, не сумел все объяснить. Словом, я чувствую за вас ответственность. Я взвалил ее на себя в тот момент, когда открыл дверцу и приказал вам покинуть грузовичок. Вы останетесь на моем попечении до тех пор, пока все не будет позади.
— А что, я в опасности? — встревожилась девушка.
— Кто знает? — Джейк пожал плечами, сохраняя на лице бесстрастное выражение. — О вас ничего не известно, кроме имени и того, что вы очнулись в железном ящике.
С минуту Энжел напряженно размышляла, сдвинув брови и покусывая нижнюю губу.
— В таком случае это больше похоже не на домашний арест, а на акцию по охране свидетеля.