— Спасибо, — буркнув тихое себе под нос, поднимаюсь из-за стола и, убрав посуду в мойку, выхожу на улицу. И только когда оказываюсь в одиночестве, на свежем воздухе, давление в груди немного спадает.
— Как она? – раздается за спиной голос Исая.
Мороз по коже от понимания, что он снова за мной следит.
— Покушала немного, просит, чтобы читала.
Я обняла себя за плечи, желая хотя бы так оградиться от него. Исай кивнул. Остановившись рядом, закурил. Заметила глубокий порез на его предплечье. Тут же не по себе стало.
— Все на иголках уже неделю, — произнес, задумчиво глядя на линию горизонта. — До последнего не хотел в больничку везти. В прошлый раз ее овощем вернули, месяца три в себя приходила...
Я знаю, каким способом лечиться биполярное. Но и оставлять без медицинской помощи было тоже неправильно.
Я делаю шаг, желая уйти, но рука Исая ложится на мое плечо, слегка его сжимая.
— Спасибо тебе, крылышко...
Поднимаю на него глаза, и в этот момент начинает звонить мой мобильный.
— Я не для тебя это делаю, не благодари, — получается слишком резко. Вытащив из кармана телефон, смотрю на экран. Мира.
Отхожу к бассейну, устраиваюсь на шезлонг и принимаю вызов.
— Привет, — по горлу словно наждачкой прошлись.
Сердце замирает в тревоге. За все пребывание в клинике, сестра еще ни разу не звонила мне сама.
— Лия, это ты сделала?
По спине ознобом ее вопрос.
— Что?
— Ты все-таки рассказала ему обо мне?
Прикрываю глаза. Ну вот, кто бы сомневался, что Мира узнает.
— Прости, так вышло...
Не успеваю договорить, она резко перебивает.
— Спасибо тебе! — слышу радость в голосе сестры, удивленно замираю. – Спасибо, сестра, ты вернула его мне!
Грудь сжимает тисками.
— Да?
— Он звонил вчера вечером, мы проболтали всю ночь... Лия, он все еще любит меня, и мы обо всем поговорили, извинились друг перед другом за все ошибки, которые натворили. Я так счастлива! Он сказала, что навестит меня на следующей неделе... А еще, Демид оплатил лечение, и теперь нам не надо продавать квартиру! И твой долг он покрыл! Мама собирается отправить тебе деньги, которые ты занимала для первого платежа!
Я не могла вздохнуть. Сидела и пялилась на ровную гладь голубой воды бассейна, и казалось, что вдруг мир потерял все до единой краски. Я пыталась ответить сестре, сказать, что я рада, но не могла. Просто не могла выдавить из себя ни единого слова.
Не помню, как закончила с ней разговор, не помню, сколько просидела так, неподвижно. По лицу текли слезы, и я больше не могла сдерживать это в себе. Боли было так много, и она сочилась из меня словно из давшей пробоину плотины.
Демид вернулся к Мире. Как только уназ о болезни, понял, что Мира – та кто ему нужна. Всегда была нужна. И словно только сейчас я окончательно убедилась, что это конец. Он на самом деле больше не позвонит и не придет, он больше не посмотрит на меня так, как смотрел последние недели. Потому что теперь все встало на свои места. И самое ужасное то, что моя боль –постыдная и неправильная.
Моя сестра счастлива, на пути к выздоровлению. Она снова обрела того, кто был с ней рядом все эти годы. Так разве могу я быть несчастной? Лия, ты такая жалкая, что даже оплакать свою любовь не можешь. Даже слезы по ней – вина.
Я ведь должна быть счастлива. Любовь это не про «брать», верно? Любовь это жертвовать, отдавать ради кого-то. И моя любовь не смога позволить Демиду сломать себе жизнь. Все правильно, все встало на свои места. Демид получит пояс, и станет чемпионом, он избавился от боли, и обрел мою сестру снова. Мира выздоровит и ради Демида будет держаться, и все будет хорошо. Разве это не то, чего ты так хотела, Лия? Разве не то, о чем мечтала и к чему шла?
Почувствовала на плече чью-то руку. Вздрогнула, подняв голову. Рядом стол Мир. С недовольным лицом изучал меня.
— Ты опять ноешь, мелкая? Бл*.. бесит то как – процедил сквозь зубы, опускаясь на свободный шезлонг.
Я заметила, что на нем сейчас была надета мотоциклетная экипировка.
В голове вспыхнули воспоминания гонок по трассе, и скоростной езды Демида. Помню, как по венам гулял адреналин, как это будоражило кровь. Помню состояние странного, удивительного счастья в тот момент.
Смахнув с лица слезы, произнесла то, что никогда бы не осмелилась сказать Мирону.
— Мир, можно с тобой прокатиться?
Гесс покосился на меня с задумчивым взглядом.
— Почему бы и да? – он поднялся с шезлонга и протянул мне ладонь. – Все лучше, чем киснуть, верно?