– Помог бы лучше, – кидаю я на него гневный взгляд, наконец-то усевшись.
Он лишь весело крутит головой.
– Что за сумка?
– С вещами, меня сегодня выписали.
Он ничего не отвечает. Может, пока у него более или менее хорошее настроение, заранее попросить его подвезти?
– У меня есть к тебе вопрос.
Аарон никак не реагирует, и я продолжаю:
– Ты не сможешь подвезти меня потом к общежитию? – Я делаю паузу. – Пожалуйста.
Но не получив в ответ никакой реакции, я бросаю эту идею. Вызову такси.
Мы некоторое время едем в тишине, и я решаю включить радио. Но хоккеист бьет меня по руке.
– Какого черта? – возмущаюсь я.
– У меня нет настроения.
Я закатываю глаза.
– Оно у тебя хоть когда-то бывает?
– Было. – Он бросает на меня взгляд. – Пока я не увидел тебя.
– Останови.
Он снова меня игнорирует.
– Останови машину, Бэйкер! Я не собираюсь слушать оскорбления!
Ноль реакции. Ноль!
– Останови эту чертову машину! Сейчас же! Я никуда с тобой не поеду!
– Успокойся ты уже, – вздыхает Аарон. – Я не остановлю машину, и точка. Мы вместе доедем до полицейского участка, а дальше делай что хочешь.
Еще чуть-чуть – и у меня из ушей пойдет пар. Если бы я могла испепелять взглядом, то от этого засранца ничего уже не осталось бы.
– И не смотри на меня так. Раздражаешь.
Это я его раздражаю? Ну все!
– Да что ты себе позволяешь? – повышаю я голос. – Ты самовлюбленный кретин, которому плевать на всех, кроме себя! И если у тебя не задался день, то не нужно портить его другим! Ни один человек не заслуживает такого обращения!
Как мне хочется его ударить! Но я сдерживаю себя из последних сил. Остальную часть пути мы едем молча.
Я отворачиваюсь к окну и смотрю на мелькающие вдоль улиц здания, а в голове медленно, но верно генерируется план по уничтожению моего водителя. Когда вдалеке показывается здание полиции, я облегченно вздыхаю про себя. Я больше не выдержу ни единой фразочки Аарона.
Как только мы въезжаем на территорию участка, Бэйкер паркует машину на стоянке. Он не успевает заглушить двигатель, как я уже вылетаю из пикапа почти со скоростью звука. Забираю свою сумку и громко хлопаю дверью. И мне плевать на то, что машина выглядит новой и дорогой.
– Постой, – окликает меня Аарон.
Но я не останавливаюсь. Закинув сумку с вещами на плечо, я показываю ему средний палец и захожу в участок. Хочешь поиграть? Хорошо. Игра началась!
Первой, кого я вижу в участке, оказывается Алекса. Мы с ней утром созванивались, но она ни слова не сказала о том, что будет сегодня здесь. Увидев меня, она поднимается с кресла, на котором сидела, и с нервной улыбкой подходит ко мне.
– Ну наконец-то, – обнимает меня соседка.
Я отвечаю на ее объятья.
– Давно здесь сидишь?
– Достаточно, я от волнения перепутала время и пришла на час раньше, – смеется подруга. – О, и он здесь.
Я оборачиваюсь и вижу Аарона.
– Я тебе рассказывала, как он меня бесит? – спрашиваю я, хватаю Алексу под руку, и мы отходим подальше.
– Не один десяток раз.
– Ну тогда напомни рассказать тебе об этом еще раз, сегодня вечером.
Я оборачиваюсь с надеждой, что Бэйкер нас не слышит. Так и есть. Он разговаривает с офицером, а затем подзывает нас. Видимо, пришло время давать показания.
Мы с Алексой подходим к офицеру и Аарону, и неожиданно к нам присоединяется Ноа. Я совершенно не понимаю, как он здесь оказался. Но это не важно. Сейчас мы вчетвером направляемся вслед за полицейским, и по моей спине ползут мурашки. Интересно, мы будем заходить по одному или можно вместе? Потому что мне кажется, если я останусь там один на один с офицером, то у меня случится паническая атака.
Я не успеваю присесть на скамейку. Один из офицеров тут же приглашает меня в комнату.
Черт. Все-таки по одному.
– Извините, – почти шепчу я. – А можно не по одному, пожалуйста?
Я громко сглатываю от волнения. Думаю, если приглядеться, то можно заметить, как меня трясет от страха. Я никогда раньше не давала показаний. И я в полицейском участке была пару раз за всю жизнь. И то только из-за папиных штрафов за превышение скорости.
Я чувствую, как коленки подгибаются, и мне кажется, что я вот-вот упаду. В последний раз такое состояние я испытывала довольно давно. Правда, тогда это было не от волнения и страха, а от боли и разочарования. И только вспомнив об этом, я быстро беру себя в руки.
– Простите, мэм, но протокол не позволяет.
Я киваю и прохожу за офицером.
Комната устрашает своей пустотой. Стол и два стула, стоящие друг напротив друга. Все.
– Присаживайтесь, – указывает мне на один из стульев мужчина.