– Адель, – сказал отец, приоткрыв глаза, и, задержавшись долгим неживым взглядом на стене, наконец, взглянул на дочь. – Ты уже вернулась?
– Давно уже, папа, иди ложись спать, – и по всему видимому, он её послушался, потому что незамедлительно исчез в дверях спальни. Адель села за уроки, но мысли её заполонили отнюдь не математика и грамматика. Она не могла перестать улыбаться и то и дело ловила себя на мысли, что вновь совсем не сосредоточена на важных для неё предметах. Обыкновенно это давалось ей очень просто, но отчего–то не теперь. Весь прошедший день казался ей чудесным. Даже больше сказать – она вполне была уверена, что полностью выдумала его сама, а потому, впустую водя ручкою по бумаге, то и дело бормотала, наблюдая, как слабо колышется свеча от звука голоса её: «Этого не может быть. Это не могло случиться». И чем более монотонно выглядели эти фразы её, тем сильнее укоренялась она в мысли, что всё это не было сном. Встреча с Оливером. Разговоры с ним. Взгляд Оливера, когда он так не хотел отпускать её руку… Адель уснула прямо за столом, но, к счастью, назавтра была суббота, и ей не грозило ничего страшного.
Едва ли об этом можно было сказать о человеке за сотни миль от неё. Заканчивая школу, Райан уже знал, кем хочет стать. С самой юности он прослыл на ферме скорее домоседом, нежели любителем выходить на покосы и ездить в город на лошадях. Однако же мнение двора едва ли было нужно ему. Он оставался дома по одной лишь простой причине – он смотрел фильмы.
Кассеты, каковые брал он в долг у знакомых. Найденные нечаянно плёнки. Совсем старые, купленные в каких–то лачужках–магазинчиках болванки. Он не учился ни хорошо снимать и толком не покупал книг, ибо откуда деньги на них могли быть у родителей? Однако же собственные рабочие руки и неуёмное, совершенно упорное желание стать режиссёром сделали, в конце концов, своё дело. Райан практически без лишних трудностей поступил в университет, тогда как вслед ему, уезжающему в большой город, смотрели одноклассники, лица каковых не выражали ровным счётом ничего, а в ответ им лишь летела дорожная пыль.
Уехать из родного городка, вслед за мечтою своей, Райан мечтал с первых минут сознания себя как человека. В больших городах виделись ему новые возможности и покорение столицы, в которой его одноклассники только и мечтали появиться. В то время он был из тех немногих выпускников, каковым удалось оставить маленький городок ради своих будущих свершений, однако же, среди рискнувших уехать и остаться в Лондоне он был, пожалуй, единственным выпускником того года.
Практически с первых дней все надежды его стали разбиваться. Изо дня в день Райан всё более и более ощущал, как созданные стремлением к новому крылья то опускаются, то подрезаются другими. Он полагал, что переезд в большой город будет подобен переходу его в новую школу; что здесь также примут его с распахнутыми объятиями; примутся точно также желать ему успехов и возлагать на него большие надежды. Ещё при выпуске из школы многие учителя говорили ему о большой и успешной карьере, невзирая ни на род его, ни на звание. Умение внятно передавать мысли свои в слова и упорный характер лишь придавали в том Райану как обаяния, так и прокладывания к успеху. Он был до того хорош и мил собою, так прелестно учился и так усердно старался во всём преуспеть, что весьма трудно было не восхищаться им.
Однако, если в школе дела шли таковым чередом, дома у Райана творилось ровно обратное. С самого детства отец и мать желали, дабы он следовал по их стопам, а потому временами слишком строго и нещадно приучали к тяжёлому труду. Тёрнер старший добился всего своими руками и ожидал того же и от сына своего. Уже в пять лет выучили его кататься на лошади – время, в каковое многие сверстники его ещё и на ногах держались с некоторым трудом, постигая сложное занятие, держащее человека на земле – ходить. Более же всего сам Райан был привязан к матери, ибо лишь в ней одной находил препятствие всем бурным всплескам отца. Таковое смирение слишком быстро приучило его к книгам и прочим тихим занятиям, а когда появилась у Райана его первая камера, он только и делал, что фотографировал и снимал видео, пока ровесники его трудились в поле. Возможно, ещё и из–за того сторонились некоторое время его ребята, но ближе к окончанию школьного времени всё–таки дружески сошлись с ним, признав в юноше таковой огромный талант. Сам он не раз хвалился своими работами, считая, что это предназначение сверху – чтобы он стал режиссёром. Ему с детства нравилось смотреть фильмы и находить в них – даже самых великих, ошибки и неточности, мечтать, как он создаст свои, которые будут идеальны и великолепны. А кроме того, его талант должны заметить сразу же, незамедлительно. Стоит ему приехать в столицу – и его заметят сразу все.