— Ты плачеш-шь? — спросил он, когда ветер перестал выбивать воздух из легких Мистраэль.
— Нет, с чего ты взял? — дрогнувшим голосом спросила девушка, пытаясь глубоко вздохнуть.
— Я слышал твои слезы, — тихо ответил дракон, заставив что-то глубоко в сердце Мистраэль дрогнуть. Она не нашла что ответить, поэтому просто погладила огромную крылатую ящерицу по блестящей черной чешуе.
— Это очень пр-р-риятно! — довольно заурчал дракон, осторожно снижая высоту. Когда они пролетели около высоких башен Академии, Мисти почувствовала легкий укол разочарования. Ей неожиданно понравилось это маленькое путешествие по небу, и возвращаться на землю было так... печально.
Мирадлир осторожно опустил девушку на траву, а сам, снова укрывшись дымкой, словно ночным покрывалом, спустя краткий миг вышел в человеческой ипостаси.
— Есть еще кое-что, чего ты не знаешь о драконах, — непривычно тихо сказал Мирадлир, подойдя к девушке вплотную. Мисти подняла на него ясные синие глаза, все еще сиявшие восторгом полета. — Драконы никогда никого не катают на себе.
— Но, — хотела было возразить Мистраэль, на что Мирадлир продолжил: — Исключение делают только для своей пары.
Мисти не знала, что можно ответить на подобное признание. Она только смотрела на Мирадлира, пытаясь понять, когда же все так усложнилось в их, казалось бы, простой игре?
— Но... зачем? — только и спросила девушка, не в силах разорвать зрительный контакт.
Дракон тихо усмехнулся.
— Спокойной ночи, Мистраэль.
Слова возмущения, готовые сорваться с губ девушки, были остановлены мягким, но настойчивым касанием губ. Прижав к себе хрупкое тело Мисти, дракон прервал поцелуй. Мисти стояла, запрокинув голову, невесомо опустив руки на его плечи. Шумно выдохнув в ее волосы, Мирадлир разомкнул объятия и покачал головой.
— Мне нужно все обдумать, — и, не дожидаясь ответа девушки, широкими шагами ушел в темноту.
Мисти стояла одна посреди пустынного двора и чувствовала себя как-то опустошенно. О чем он собрался подумать? Неужели, — запятая не нужна — дракон готов отказаться от их сделки?
10.
Мирадлир не появлялся несколько дней, исчезнув без объяснений в ту самую ночь. Мисти оставалось лишь загадочно молчать на вопросы друзей да тихонько грустить, внезапно ощутив себя самой одинокой девушкой на планете. Она и не заметила, как за столь короткое время Мирадлир проник в ее жизнь, заняв в ней особое место, которое теперь болезненно пустовало.
Посмотрев на свое отражение в зеркале, Мисти с грустью отметила, что свет ее синих глаз померк, а улыбка стала слишком неестественной.
«Да что со мной происходит?! Это всего лишь игра, притворство. Но тогда почему мне его так не хватает?», — признаться даже самой себе в том, что дракон стал ей небезразличен, было сродни самой изощренной пытке. Мисти отмахнулась от назойливых мыслей.
— Сегодня девичник Кристины, и я просто обязана быть счастливой! Ради подруги.
Затянув высокий хвост, Мисти натянуто улыбнулась своему отражению и вышла, прихватив из вазы подготовленный с вечера букет.
У комнаты девочек она остановилась, прислушиваясь к звукам внутри. Судя по тишине, подруги все еще спали. Взявшись за дверную ручку, Мисти толкнула дверь и вошла в комнату.
— Доброе утро, сони! А где тут наша невеста?
Не давая опомниться сонной подруге, она сунула Кристине под нос ароматные белые цветы.
— О, Мисти! Спасибо! — протянула Крис, всеми силами сдерживая сонную зевоту.
— У тебя есть десять минут на сборы! — подмигнула Мистраэль и добавила, поворачиваясь к Аноне. — А ну вставай, соня!
Метко запущенная подушка подкрепила слова девушки, заставив фею раздосадованно потереть глаза.
— Мисти, ты злюка! Не удивительно, что ты до сих пор не... — Анона осеклась на полуслове, увидев стремительно мрачнеющее лицо подруги. — Ой, прости! Я же пошутила! Мисти...
Но Мистраэль не слушала нервного писка Аноны, отвернувшись к стене. Яростно стерев едва наметившиеся слезы, она громко выдохнула.
— Я жду вас на улице. Не опаздывайте.
Не глядя на подруг, Мистраэль стремительно покинула комнату.
— Ну ты даешь, Анона! — осуждающе покачала головой Кристина. — Ты же знаешь, что это причиняет ей боль!
— Прости, вырвалось, — грустно ответила фея, чувствуя себя распоследней сволочью, одними неосторожными словами испортившей праздничное утро сразу двум своим близким подругам. — Я попрошу у нее прощения.
Кристина лишь покачала головой. Отбросив одеяло, она кинулась к шкафу, так как время, отмеренное им на сборы, неумолимо утекало. Одевшись в полной тишине, девушки спешно закрыли комнату и направились к выходу из общежития.