– Вы очень удивительная особо, хочу заметить. В Вас что-то есть. Какая-то тайна, изюминка, горчинка, как хотите понимайте. И я бы хотел разгадать эту загадку, что зовётся Ульяной Виленской. Я готов с Вами работать, давайте встретимся завтра в ресторане «Золотая корона», в ваше обеденное время. Вот мои контакты, – он вынул из внутреннего кармана пиджака визитку и протянул её мне. – на случай, если передумаете.
Моя рука не дрогнула, когда я потянулась за карточкой, и прочла на нем имя Шагалова Игната Валерьевича.
Ай, да, ду-у-ра! То-то лицо знакомым показалось. Тяжело сглотнула, посмотрела мужчине в глаза, после чего прочистила горло и уверенно произнесла:
– Спасибо. Я обязательно приду.
– Я на это рассчитываю. Всего доброго, Ульяна.
– До встречи.
Мужчина встал, едва заметно поклонился и вышел из гримерной.
В этот момент мне захотелось кричать от счастья, обнять разом всех людей и передать им свою энергию и настроение. Окрылённая такой новостью я потянулась за телефоном, чтоб поделиться новостью с Алисой, которая тоже сегодня присутствовала и совсем недавно покинула театр. Именно в этот раз ей срочно нужно было уйти. И как мне теперь быть?! Я должна выплеснуть свои хорошие эмоции.
Не успела я нажать кнопку вызова, как мобильный в моей ладони зазвенел.
«Входящий вызов - Алиса»
– Ты не поверишь, подруга…– начала она сразу, как только ответила, но я её перебила.
– Меня взяли!
– Что?
– МЕНЯ ВЗЯЛИ-И-И! – перешла я на ультразвук.
– Да ладно?! – повторила она за мной. – Конечно, я так тебе и говорила! Куда б они делись? Нужно отметить.
– Подожди, завтра у нас встреча в обед. После, сразу наберу и все тебе расскажу, там уже увидимся и посидим где-нибудь. – предложила я. – Кстати, а ты чего звонила?
– Да так. Уже неважно. Ладно, Уль, я побежала. Созвонимся.
– Целую.
После разговора с подругой меня немного отпустило, но этого было мало. На крыльях счастья быстро собралась и потопала домой, пританцовывая и кружась у фонарей.
Жизнь все-таки прекрасна!
Дошла домой и сразу направилась в тёплую ванну. После, решила нарушить режим, съев пиццу, и можно будет со спокойной душой лечь спать, что я и сделала.
На следующее утро, так же, как всегда, собралась на работу. Все проходило привычным ходом, единственное, время будто стало резиновым и я не могла дождаться заветных двенадцати часов. Но вот, нас всех отправили подкрепится, а меня просили задержаться. Мысленно застонала, но возмущаться не стала. Оказалось, Ефим Вениаминович просто хотел пожелать мне удачи, что не заняло много моего времени. Поблагодарила старичка и направилась в указанное место. На выходе, правда, заметила какую-то чересчур довольную Ирку, которая смотрела на меня с собственным превосходством и призрением одновременно.
Не придала этому особого значения и поторопилась дальше. От этого человека другого и не жду. И вот, я уже почти подошла к ресторану, осталось только дорогу перейти. У водителей только-только загорелся красный свет, а у нас зелёный, как я тут же начала движение. Благополучно прошла одну полосу, и перешла на вторую, как откуда не возьмись на меня с бешеной скоростью летел автомобиль. У сзади идущего мужчины реакция была лучше, чем у меня. Он схватил меня за руку и резко потянул назад. Сейчас я могу с уверенностью сказать, что если бы не он, то я бы погибла, а так…меня все-таки сильно зацепило.
И попала я не навстречу своему счастью, а на долгий срок в темницу ада.
глава 8
Глава 8
Прошло уже две недели как я лежу в больничной койке. В четырёх белых стенах. Я чувствую, что потихоньку схожу с ума. Вспомнила всю свою жизнь. Счастливую семью, когда с нами жил отец, совместные поездки заграницу, и кормление уточек в пруду по выходным. Все было идеально. Но… всегда есть это «но», которое все портит, рушит и ломает. Так же и у нас. Мой горячо любимый отец бросил нас с матерью, когда мне было восемь.
Как потом мне мама призналась, он давно любил другую, а нас не покидал из-за чувства долга. И как только это чувство себя исчерпало он ушёл, навсегда, никак не оказывая материальной поддержки. Просто так получилось, раз, и нет человека.
Тот период жизни для меня был переломным. Я очень сильно страдала, но никак не показывала своих чувств перед, теперь уже, единственным и родным человеком. Да и она даже ни разу не всплакнула, хотя одному богу только известно, как она мучалась, как было тяжело одной растить ребёнка, кормить и одевать.