«Беги от таких мужчин, как от огня, детка. Им нельзя лгать, их нельзя обмануть».
Бежать слишком поздно. Ей негде спрятаться. Ничего не остается, как выдержать до конца — чего никогда не делала ее мать. Мэгги использовала воспоминания о матери, как нравственный компас. Если мама указывала на юг, Мэгги шла на север. — Вы промокли, — наконец произнесла она.
Бо провел рукой по волосам, приглаживая их.
— Профессиональный риск.
Теребя конверт, Мэгги отошла от двери.
— Послушайте, я читаю медленно. Вам лучше войти, мистер Грейсон. Я… я дам вам полотенце. И ручку.
— Мое имя — Бо, — сообщил он ей и переступил порог, постаравшись шагнуть на коврик в прихожей. — Не причиняйте себе никаких хлопот ради меня.
— Несколько поздно говорить о хлопотах, вам не кажется? Особенно после того, как вы проделали весь этот путь, чтобы разведать, что из себя представляет в действительности главная подозреваемая. — Слова «в действительности» Мэгги взяла в кавычки взмахом свободной руки. — Вот, пожалуйста. Кондиционер сломан, гостиная вон там. Не обессудьте.
Бо смотрел, как она скрылась за углом, наверное, пошла за полотенцем. Отсутствие воздушного кондиционирования объясняло ее склонность к скудным одеяниям, но когда он повернул голову в том направлении, куда она указала, то не знал, что и подумать о гостиной. Мэгги явно была неважным декоратором и плохой домохозяйкой.
Две кушетки, стоящие друг против друга, были накрыты не первой свежести покрывалами. На полу, на журнальных и кофейном столиках, вокруг камина громоздились стопки книг и журналов. Стопки были неровные, словно их постоянно перебирали и снова складывали как попало. Из них торчали кусочки бумаги, играющие роль закладок.
Бо пробрался среди книжных завалов, пытаясь понять, что она любит читать. Книги его удивили. Комната была полна путеводителей, журналов «Нэшнл джеографикс», книг по истории и руководств по кругосветным путешествиям под парусом, альпинизму и самодеятельным сафари. Заинтригованный, он присел на корточки рядом со стопкой у камина, но его отвлек запах дыма.
Свежего дыма.
Повернув голову к отверстию камина, Бо спросил себя, зачем это при сломанном кондиционере могло понадобиться разводить огонь в июле. Причем без дров. Он всегда обращал внимание на необычные вещи. В камине не было никаких углей, обгоревших кусков дерева. Только скрученный серый пепел каких-то бумаг, которые, очевидно, положили на решетку и подожгли.
Он нагнулся и протянул ладонь над самым пеплом, проверяя наличие тепла, идущего от кирпичей и решетки. Они были холодными, но он ничего другого и не ожидал. Ему очень хотелось бы знать, что именно жгла Мэгги. Страницы дневника? Время выбрано подходящее. И умно, если она доверяла бумаге сокровенные мысли.
Достать обгоревшую бумагу и восстановить записи было непросто, но возможно. У него в багажнике вместе с инструментами лежал флакон фиксирующего раствора. Его приятель из лаборатории криминалистики штата мог ее расправить и проявить изображение на фотобумаге, но без ордера на обыск Бо не мог ничего взять. Если только это что-то не свидетельствовало явно о преступлении.
Проклятие!
Женщины любят стирать прошлое, сжигая вещи — старые любовные письма, записочки, все, что напоминает им о человеке или о событии, которое они хотят забыть. Проблема со сжиганием своих воспоминаний заключается в том, что их уже нельзя вернуть. Что ты сожгла, Мэгги? Что хочешь забыть?
Он услышал в прихожей шаги и уже начал было поворачиваться обратно к книгам, как вдруг заметил в уголке решетки уцелевший в огне обрывок бумаги. Это был уголок какой-то печатной страницы, обгоревший только по краям. Бо не стал его разглядывать. Сработал рефлекс. Он просто схватил его и сунул в карман рубашки, потом схватил первую попавшуюся книгу и сделал вид, что читает, стоя спиной ко входу под аркой.
Тут Бо заметил пепел на пальцах и на кармане. Поспешно опустив руку, он вытер пальцы о влажные брюки, а вот с карманом он ничего поделать не мог. Оставалось только надеяться, что Мэгги не заметит пятно.
— У вас, оказывается, хобби, Мэг…
Бо замер, почувствовав горячее сухое дыхание на своей шее, сопровождающееся тихим, но серьезным рычанием. Каждый волосок у него на голове встал дыбом. Он молча пытался прикинуть, каких размеров должна быть собака, которая способна дышать на его шею сверху, но отказался от этой затеи, потому что результат ему не понравился.
— Хороший песик, — тихо сказал он.
Рычание стало громче. Бо замолчал и послал Мэгги мысленный приказ поторопиться.