Когда я дала своё согласие — или, сказать вернее, сообщила отцу, что мне всё равно — дин Койоха стал звать меня по имени. Поначалу это немного резало мне ухо, потом я привыкла.
— Ну как прошла примерка? — поинтересовался он.
— Всё хорошо, нейд дин Койоха, — ровно ответила я.
В отличие от него, я не собиралась сокращать дистанцию.
Он подошёл, взял меня за руку.
— Осталось всего три дня, — в его чёрных глазах светились огоньки, — и ты станешь моей по праву.
Я отвела глаза. На самом деле мне хотелось убрать и руку, но это уж было бы совсем невежливо.
— Ну да, я знаю, что ты меня не любишь, — с лёгкой досадой сказал он. — Но со временем… я надеюсь… — он поднёс мою ладонь к губам. Горячие сухие губы прикоснулись к прохладной коже, застыли в долгом поцелуе.
Не выдержав, я всё же отняла руку:
— Простите.
Дин Койоха распрямился, сверкнул глазами. Сделал быстрый короткий шаг, заставляя меня отступить, впился пальцами в плечи, прижал к стене. Я почувствовала на губах его дыхание, а потом их накрыл его горячий жадный рот. От неожиданности я пропустила внутрь чужой язык, напористый и жёсткий.