Значит, стоит пойти под утро, когда все давно спят. Думаю, миновать ворота Академии у меня получится. Главное вернуться до рассвета.
Я сжала кулаки и села на кровать. Меня терзало беспокойство. Что если росы не уйдут? Тогда возвращение посреди ночи будет выглядеть очень странно и те точно от меня не отстанут. Но и оттягивать все до завтра я не могла.
Что если профессор действительно в опасности?
До самого вечера я не находила себе места. Вставала, наливала чай, пыталась заснуть. Сон не приходил, и я снова поднималась, чтобы в очередной раз выглянуть в окно и увидеть, что еще не стемнело.
Когда последние студенты разбрелись по корпусам общежития, а тропинки осветили желтые огни фонарей, я переоделась в брюки и накинула на плечи легкую куртку. Через несколько минут я миновала ворота Академии и приблизилась к дому профессора Гройта.
На первый взгляд в доме никого не было. В окнах не горел свет, разговоров и ходьбы не слышалось. Входную дверь росы плотно закрыли, как и шторы. Попытки разглядеть что-то внутри не увенчались успехом.
Запахнутые занавески заставили меня сомневаться в своем решении. Ну не стали бы росы так делать, если бы собирались уйти. Возможно, они сделали это еще когда проверяли дом, чтобы не привлекать внимание случайных прохожих. И все же не верилось, что те так просто покинули дом.
Несколько минут я стояла у окна в гостиную, в которой все и произошло утром. Затаила дыхание, чтобы не пропустить ни единого звука. Но часы тикали, а дом молчал и даже шорох не выдавал присутствие постороннего.
Я закусила губу и оглядела улицу. Вокруг ни души. В окнах не горел свет. Даже патруль не ходил. В последнее время происходило мало инцидентов, поэтому стража порядком расслабилась.
Сейчас моим союзником была только тишина, а значит, если что-то случится, то без внимания дом не останется. Росам это не нужно.
Я посмела шевельнуться и сделать несколько шагов к двери. Дом продолжал молчать, и только завывание ветра между домами нарушали эту тишину.
Пальцы коснулись ручки двери и повернули ее. Замок пронзительно скрипнул, и я сморщилась. Порыв уйти обратно в Академию стал неожиданно настолько сильным, что отпустила ручку и сделала шаг назад. Хотелось покинуть это место, ведь в темноте выглядело оно слишком мрачно.
Вспомнились слова профессора, что нужно забрать одну вещь в его кабинете. Не могла же я вот так струсить и наплевать на его просьбу. К тому же, возможно, удастся встретиться с ним в том месте, куда он меня послал. В последнее смутно верилось, но проигнорировать его просьбу мне не позволила совесть. Профессор Гройт много раз помогал и держал в тайне мой дар, значит, нужно отплатить ему той же монетой.
Я решительно открыла дверь и зашла в дом. Дыхание сперло, а сердце застучало, как барабан. Никто не накинулся на меня, никто не пытался схватить. В доме по-прежнему царила тишина.
Я выдохнула.
Когда пришла очередь пойти искать кабинет, я вспомнила, что не прихватила с собой даже самого простого фонаря. Сейчас, когда дом тонул в темноте, он бы не помешал.
По коже пробежали мурашки.
Не люблю темноту. Даже более того - до ужаса боюсь оставаться в ней одна. Каждая тень и картина казались призраками. Дерево, скрипящее от ветра – скребущимся в окно монстром. Казалось, за каждым углом поджидает что-то ужасное, хотя и понимала – это все воображение.
Меня пробрала дрожь. Снова пришлось задавить порыв уйти. В этот раз справиться оказалось гораздо сложнее.
Я мельком заглянула в гостиную. Заметила, что кресло, в котором сидела пару часов назад, опрокинуто набок. В соседней комнате тоже было пусто. Мысль о том, что здесь я все-таки одна, принесла облегчение. Но спокойнее все же не стало.
Кабинет нашелся в самом конце коридора. Прежде чем зайти в него, пришлось осмотреть другие комнаты, чтобы не попасться к росам. В спальне я нашла масляный фонарь, на дне которого еще было немного масла. Огниво нашлось в столике рядом.
Когда комнату осветил тусклый оранжевый свет, страх темноты отступил, и теперь казалось, что я могу хоть весь дом облазить. Огонь подарил призрачную веру в то, что монстры и тени бояться света, а значит и не подойдут.
В кабинет я вошла, когда часы на главной башне на площади пробили час ночи. Света фонаря не хватало, чтобы полностью рассмотреть кабинет. Были видно только стол и потертый пыльный ковер.