- Скоро начнем. Когда звезда Аль-Кальб, означающая жало, станет напротив звезды Аш-Шуала, которая означает сердце, когда они станут напротив друг друга... и совпадет это с днем Мароса... тогда и начнем... А будешь надоедать мне - превращу в жабу.
Шилик морщил лоб и беззвучно шевелил губами. Он очень сильно подозревал своего наставника в мошенничестве и невежестве, всё-таки тот даже не посещал академию, но подозрение не есть уверенность, можно и ошибиться; зато о своем крайнем невежестве Шилик знал точно и не осмелился спорить.
Таким образом, последнее слово опять осталось за хозяином дома, а ученик и по совместительству слуга отправился за посудой.
Тем временем самопровозглашенного магистра посетила очередная идея. Маркелиус огляделся, подобрался и начал снова кастовать телепорт.
Когда неторопливый Шилик вернулся в гостиную, облачко телепорта уже успело развеяться. Помощник пожал плечами, поставил большой медный тазик посреди помещения и спокойно отправился восвояси, бормоча себе под нос...
Маркелиус огляделся в уже знакомой комнате, выглянул наружу, убедившись, что коридор пуст, мышью проскочил в соседние покои.
Талант стихийного мага - это еще только талант; не подкрепленный и не отшлифованный знаниями, это всего лишь серый камешек, а не искрящийся бриллиант... Стихийник, конечно, это знал, но самоуверенность сыграла с ним злую шутку, и вместо того чтобы быть невидимым, он то появлялся, то исчезал, как вызванный неумелым медиумом дух.
Матушка Леонидия сперва и приняла этого худого человека среднего роста с толстой золотой цепью на шее за призванный дух. Но когда этот мнимый дух схватил поперек туловища Селену и закинул себе на плечо, стало ясно, что посетитель весьма материален и намеренья имеет явно преступные. Леонидия, не произнеся ни слова, кошкой кинулась на похитителя. Селена завизжала, а мужчина вместо того, чтобы бросить свою жертву, скастовал заклинание телепорта и, толкнув туда настоятельницу, шагнул сам. Леонидия двумя руками намертво схватилась за цепь, на которой, кстати, болталась странно знакомая фигурка. Маркелиус, конечно, попытался избавиться от лишней особы, он и в телепорт-то её толкнул лишь с желанием потерять по дороге. Ну, помочь потеряться. Но не тут-то было, перемещение длилось несколько секунд и ознаменовалось страшным грохотом медного таза. Маркелиус оступился, упал, ударился затылком о каменный пол и затих...
***
Поляна, облюбованная самочками говорунов как жилище, имела круглую, как сковорода, форму и была покрыта мягкой травкой. С одного края находилась хижина, по всей вероятности жилище Додона, вокруг на деревьях было полно гнезд, похожих на плетеные из соломы домики.
Самочки были чуть меньше мужских особей, намного изящнее и как-то пушистее оперением. Люсе даже захотелось потискать птичку, но, столкнувшись с предупреждающим взглядом Додона, она подавила в себе это желание. В конце концов, няшные птички старше её как минимум втрое, надо иметь уважение.
Настю наконец избавили от поклажи, и она с аппетитом хрумкала из плетеной торбы какой-то растительный корм, по виду похожий на кукурузу.
Карлушу просто распирало от важности; расправив хохолок, он важно прохаживался по монументальному столу, поглядывая на угощенье. Кроме стола в хижине была еще подвешенная на столбиках кровать с периной и подушками, две лавки вдоль стола и что-то вроде маленького секретера. Уютно, не громоздко, функционально.
После угощения нектаром, фруктами и, конечно, медом Додон плавно перевел разговор на тему дальнейших планов гостей.
***
- Нет-нет-нет! - Антонио поднял руки в протестующем жесте. - Прекрати перекладывать с больной головы на здоровую! Ты сам свихнулся со своей любовью, теперь решил и меня в этом убедить?
Бандерас потер коленку, где-то приложился вчера. Вчера... Все-таки друг Фима в чем-то прав... Самую чуточку...
- Странный ты, Антонио, даже для человека странный, у тебя болит сердце, а трешь ты коленку!
- Отстань, я уже все тебе сказал по этому поводу, и встань, пожалуйста. Ты сидишь на моей рубашке.
- Что?