– Мне ничего не нужно. Я домой хочу.
Иван Олегович сдержанно перевёл дыхание и снова протянул мой телефон, игнорируя мои слова.
– Телефоны в номере отключены, и у вас не будет потом возможности с кем-либо связаться. Если вы хотите предупредить о своём отсутствии отца, сделайте это сейчас. Ваш мобильный тоже пока побудет у меня.
Из его слов сделала вывод, что им уже стали известны мои личные данные, и что единственный человек, которому не безразлично моя судьба – это мой папа.
Он отдыхал уже третий день на даче своего друга. Ему вообще могла ничего не сообщать, и, тем не менее, отправила смс-ку, написала, что остаюсь ночевать в гостинице, мы якобы с однокурсницами зарезервировали на сутки номер, чтобы устроить девичник. Это не вызвало у папы никаких подозрений, потому что ранее мы не раз организовывали с девчонками подобные тусовки. Сообщать ему, что влипла в неприятности не хотела. Имея в виду болезненные события, которые произошли в нашей жизни, лишние переживания сейчас ему ни к чему. Поступала ли я опрометчиво? Не знаю. И всё же очень надеялась, что не пожалею о принятом решении.
«Будь умницей. Не шали», – тут же мне ответил и отправил фото с шампуром с сочным шашлыком.
В желудке забулькало и заурчало.
И всё-таки зря я отказалась от обеда.
Глава 4
Прав был тот, кто утверждал: не можешь изменить ситуацию – измени своё отношение к ней. Последовала совету умного человека – перестала заниматься самоедством, досадуя на неожиданный неприятный поворот сегодняшнего дня.
Когда осталась одна в номере и наступила долгожданная тишина, с облегчением развалилась на широком диване в гостиной.
Я интроверт по натуре, поэтому оказаться в центре внимания и провести весь день наедине с незнакомым мужчиной для меня задача не из простых.
Нет-нет, я не отшельница и не белая ворона. У меня есть друзья и близкая подруга, но я всегда пыталась избегать новых знакомств, чувствовала себя комфортно только в кругу близких и проверенных временем и обстоятельствами людей.
Дважды уточнила у охраны, действительно ли номер будет полностью в моём распоряжении, ведь личные вещи господина Пупкина всё ещё оставались внутри.
– Заверяю, вас никто не будет беспокоить. Влад Романович не будет ночевать в гостинице, – получила короткий ответ.
И сразу стало любопытно, где и с кем проведёт ночь этот Влад Романович, в глазах которого растиралось пасмурное небо, такое грозное, вот-вот и молнией прошибёт.
Ладно, не моё это дело.
При нынешних обстоятельствах действительно лучше расслабиться и провести время в своё удовольствие.
Заказала плато суши, чизкейк и клубнику. Не я буду оплачивать свой пир, поэтому решила ни в чём себе не отказывать. Приняла ванну, точнее, впервые в жизни воспользовалась джакузи.
Бесспорно, в этом что-то было. Ощущение многочисленных пузырьков, обволакивающих тело, постепенно расслабляло, а душистая морская соль успокаивала взвинченные нервы.
Немного позже, с большим усилием заставила себя покинуть тёплую ароматную воду. Надела белый гостиничный халат, мокрые волосы завернула в полотенце и в предвкушении расположилась на диване в гостиной. Устрою сегодня вечер просмотров фильмов. Таких вечеров в последнее время мне очень не хватало, работа и учёба забирали слишком много физических сил, из-за чего у меня часто возникало лишь одно желание – завалиться в кровать и провалиться в глубокий сон.
Расставила на журнальном столике еду и включила фильм. Выбор пал на эротическую мелодраму. Ту самую, которую с упоением обсуждали девчонки в универе. В чём прелесть принуждения понравившейся женщины к сожительству, я так и не поняла, но, видимо, образ итальянского мафиози оказался довольно привлекательным для женской аудитории. Лично у меня его поступки часто вызывали недоумение, а главная героиня немного раздражала своей строптивостью. Зато жаркие сцены на яхте заценила. Угу. Итальянец её хватал, неистово целовал, по-разному любил… Красота-а. Что уж таить. Даже выпала из реальности, полностью погрузившись в происходящее на экране. И только когда амурные сношения прекратились, с ужасом заметила движение у входной двери.
От мгновенно участившегося сердцебиения стало настолько плохо, что на несколько секунд ослепило, будто чёрная завеса затмила взор.