― Главное, сейчас не сильно обжирайся! Чтобы не пришлось тебя восстанавливать как в прошлый раз! Скотч тебе в зубы. Услышу от тебя, что надо есть за двоих, пристрелю! — заявила строгий персональный тренер Алисы Бариновой.
― Злая ты, Юля! — буркнула подруга.
― Булочку в мусорку выбрось прямо сейчас!
― Какую булочку?
― Ту, которую хомячила на ночь, пока я тебя не набрала, — отрезала Юля. Ох уж эти клиентки! Если у Юли и есть талант, так это определять, когда ее подопечные в нычку от нее нарушают персональную диету!
― Та ладно тебе, я только кусочек… очень захотелось… беременным чуть-чуть можно!
― В мусорку, Баринова! — не поддалась на попытку вызвать у нее жалость к будущей маме.
― Стерва ты, Юлька! Я очень за тебя рада. Сейчас у тебя настанет возможность заняться своей личной жизнью. Встречать нормальных мужчин, с которыми можно будет связать свою судьбу и построить нормальные отношения.
― Святая наивность! — прошептала Юля еле слышно. — Баринова, ну выкинь в мусорку и свои розовые очки, через которые на мир смотришь! Ты уже мамой скоро станешь, тридцать тебе стукнуло, а все туда же!
― Перестань, ты достойна встретить хорошего мужчину…
― Алиса Дмитриевна, ты неисправимый романтик! Какого мужика? О чем ты? Каждая собака в городе знает, что я — шлюха, пусть и дорогая. Какие нормальные отношения? Я в них не верю. Ты не обижайся, но меня бесит твоя неубиваемая вера в хеппи-энд. Сама сколько от муженька своего настрадалась, забыла что ли?
― Ничего я не забыла. Я все помню. Но так у меня вышло. Чего уж… У тебя все будет по другому. Кстати, тебе Дима звонил? — как бы невзначай поинтересовалась хитрая лисичка. Юле частенько казалось, что Алиса Бариновна только косит под наивную дурочку, а сама тот еще фрукт ядовитый и экзотический. Ох, Баринову весело придется. До конца его дней…
― Алиса, он меня почти голой на сцене видел. Еще раз уже воочию убедился, что я шлюха. Нафига ему мне звонить?!
Алиса молчала, потом вздохнула:
― Вот вроде эксперт в мужской логике ты, но… как ты там мне сказала? Ты только не обижайся… вот и ты, Юля, не обижайся, но ты — ДУРА!
― Чего?! — возмутилась Юля.
― Он пришел только чтобы на тебя посмотреть. Вот чего. А пулей из клуба вылетел от глупой мужской гордости и задетого самолюбия. Он на тебя запал.
― Он просто меня не трахнул. Вот и бесится. Ничего. Пройдет.
― Ну, я ж говорю, дура, — хмыкнула Алиса.
Юля не успела язвительно ответить подруге, как в дверь настойчиво стали названивать. Попрощавшись с Алисой, Юля открыла дверь и обомлела, так как на пороге стоял, покачиваясь, пьяный в умат олигарх из списка «Форбс»…
― Почему не на работе?! — заплетающимся языком грозно спросил Орлов и даже стукнул кулаком в косяк двери. Края его рубашки виднелись из жеваных брюк, на лице проступила щетина, волосы взъерошены, развязанный галстук болтался тряпкой на шее, синяки под глазами горели как два ярких фонаря, а вид у него был настолько помятый, словно он уже сутки бухал напропалую. Кажется, именно этот серый костюм был на нем и вчера, или она ошибается?
― Э-э-э… — Юля не знала, то ли ей начать возмущаться его бесцеремонному визиту за полночь, то ли захохотать от несуразности такой картины у себя дома.
― У тебя контракт есть? Для тебя трудовой кодекс хоть что-либо значит? — продолжал возмущаться пьяный в стельку Орлов. — Я пришел сегодня в клуб. Посмотреть на классное шоу, — он поднял палец вверх, — С раздеванием! А мне вместо профессионалки подсовывают каких-то плешивых куриц, простите, — негодовал он, вваливаясь в ее квартиру. — Они же страшненькие и деревянные, курицы одним словом, — прошептал он, делясь своей неподдельной досадой. Юля даже губу прикусила, чтобы не заржать в голос. А Орлов, покачиваясь, засунул руки в карман, продолжал изливать на нее свой праведный гнев: — Почему тебя нет на рабочем месте?! Где там у вас жалобная книга? А я пожалуюсь твоему руководству! Гнать надо таких вот безответственных работниц! — пригрозил он ей указательным пальцем. — А к тебе, красавица, применить штрафные санкции и выговор сделать. Есть ли профсоюз для таких как ты?
― Для таких как я, это каких? — Юля от души забавлялась, глядя на устроенную ей нетрезвым и обиженным олигархом выволочку.
― Ты ж это… блядь… извини, пожалуйста. Не в обиду будет сказано… — он закрыл рот ладонью и отвел взгляд.
― Я? Блядь, — согласилась Юля, продолжая таращиться на него в упор. Нет, а чего обижаться-то на правду?!
Пошатываясь, Дима подошел к ней вплотную и уперся рукой в стену.