Даниил вдруг обхватил меня за талию и мягко прижал к своей груди. Каждое его движение было отточено до идеала, просчитано по секундам и томительным ожиданиям. Дотронулся губами до уха, томно прошептал:
— Детка, ты можешь подняться в мой номер и искупить свою вину.
В нем взыграла похоть, я почувствовала ее горький привкус даже во рту, она окутывала нас плотным коконом. Шепот должен был взволновать будущую жертву, послать мурашки по телу, но я ничего не ощутила, кроме омерзения и презрения. Все мое тело гудело от напряжения, мне хотелось вырваться из объятий паука и сбежать, пока не стало слишком поздно. Пока он не свил вокруг меня новую паутину. Только для того, чтобы высосать до последней капли и выбросить после, будто ненужную вещь.
Что ж, Чернышев меня не узнал, а, значит, этим можно воспользоваться. Я до боли прикусила себя за язык, чтобы держать эмоции под контролем. Чуть отстранилась от мужчины и кокетливо улыбнулась ему, похлопала ресничками.
— С удо-о-овольствием, — растянула с придыханием.
Кокетка из меня та еще, но тут уж я постаралась. Вот и все, ловушка захлопнулась. Даниил даже не спросил мое имя, не назвал свое, он просто нетерпеливо схватил под локоть и вывел из банкетного зала. Демоны прошлого рвались наружу, но я сдерживала их всеми силами, мне нельзя сломаться. Не сейчас! Сначала нужно довести дело до конца, а уже потом можно смело поплакать в подушку.
Поднявшись на второй этаж, мужчина подвел меня к номеру пять и открыл дверь ключом-картой. Наверное, со стороны для него я казалась легкой добычей, видела это чуть раньше в алчных глазах Чернышева. Пусть все так и будет. Пока что.
Внутренне я нервничала и переживала, что Даниил заметит мой явный страх и догадается обо всем. В конце концов, вспомнит меня! Но его до сих пор интересовал только разовый секс, после которого жертве укажут на дверь.
Он завел меня в спальню, включил приглушенный свет, создавая видимость романтики. Я специально отвела взгляд от кровати и замерла вдруг. На комоде лежали плетка, наручники и кляп. Оставаться бесстрастной к происходящему вокруг стало практически нереально — я заметно скривилась. Фу, ну и мерзость! Неужели кому-то нравится, когда ему или ей затыкают рот и секут? Чернышев отметил, куда я смотрю, забавно выгнул бровь. Пришлось брать себя в руки и игриво ворковать с ним:
— Так ты у нас любитель наручников? — было трудно не выплюнуть с отвращением.
— Люблю, когда мне подчиняются.
Полыхающие исступленным развратом глаза Даниила рассказали о многом. Это вся его жизнь, его страсть. Во мне моментально вскипела ярость, тело зазвенело от напряжения, но я титаническими усилиями вынудила себя игриво улыбнуться, словно клюнула на сладкую наживку. Ничего, миленький, сегодня подчиняться придется тебе. Как все идеально сложилось, надо же. Даже придумывать ничего не пришлось. Главное не спасовать и не струсить в последний момент.
— Пора отдавать должок, детка, — Даниил игриво подмигнул и ослабил галстук.
Мужчина пожирал глазами мое идеальное тело в обтягивающем платье, Чернышеву нравилась картинка перед ним настолько, что зрачок полностью заволокла похоть. А ведь когда-то все было наоборот, а мое идеальное тело теперь — это результат долгой и изнурительной работы над собой. Это моя собственная сила воли, которой горжусь до сих пор.
И все же, я затеяла свою игру, от которой не буду отступать. Осталось найти в себе силы доиграть роль до конца. Отомстить и забыть. Уйти окончательно из жизни Чернышова. Закрыть гештальт.
— А давай сменим правила игры, — сделала шаг на встречу и схватила его за галстук, дернула на себя. — Сегодня ты будешь подчиняться, — прошептала на ушко и чуть прикусила мочку, ощутила сразу тот самый вожделенный трепет в его теле, — а я сделаю абсолютно все, чтобы угодить тебе. Раздевайся.
В тот же миг оттолкнула его двумя ладонями, мужчина аж воздухом подавился.
О, да ладно? Неужели уговорить Даниила так просто? Без лишних слов он рывком рванул на себе рубашку, что аж пуговицы рассыпались по полу. Так нетерпеливо, будто зеленый мальчуган в этом деле. Затем штаны и боксеры. Даже носки снял, как мило. Я не знаю, что именно завело мужчину, но его член уже стоял, будто по щелчку пальцев. Старалась не глазеть на него, однако величина поражала даже самую жаркую ночную фантазию. Большой, толстый, с вздутыми венами. Идеальный для героя-любовника.
— Нравится то, что видишь? Уже представляешь, как будешь сосать и давиться моим членом? — самодовольная ухмылка отразилась на его лице, а глаза засветились ярко, как фонари на неосвещенной дороге.