- Кто она такая и что здесь делала? - деревянными губами, промолвила я.
Тяжело вздохнув, будто нерадивому ребёнку в сотый раз придется разъяснять прописные истины, Виктор всё-таки изволил объяснить всё медленно и с расстановкой.
- На второй день после моего прибытия, с визитом вежливости, нагрянули наши ближайшие соседи семейство Лауритсон. Состоит оное из главы семейства милорда Лауритсон, его супруги миледи Лауритсон и их единственной дочери Лилиан Лауритсон...
Непреминув возможности, я прошипела:
- Как хорошо ты запомнил её имя! Хотя что это я запомнил... Ты ведь так нежно называл её Лили...
- Не нежно! А так как именовали её матушка и батюшка! - точно скопировав мой тон, прошипел «муженёк».
- Как скажешь! - «говорила» моя обида.
- Я даже не помню как зовут милорда и миледи, ибо с самого их представления, я только и слышал: «Лили...Лили... Лили...»
Быстрым, резким тоном, то ли констатируя событие, то ли жалуясь, проговорил боевик.
Переведя дыхание и снова вздохнув, только на этот раз мне показалось, не знаю, может просто мне так этого хотелось, в его вздохе было сожаление о состоявшемся знакомстве.
Он продолжил:
- Они выразили радость знакомства, посетовали, что в городке все друг друга знают, и от этого жизнь течет очень равномеренно и плавно. Из веселей здесь редкие балы, и поскольку в субботу у их дочери день рождение, будет пышный бал и... мы приглашены!
- Если вы столь конструктивно пообщались, то когда же ты успел услышать столько раз сие небезизвестое тебе имя?
- Просто всю эту информациюя вычленил из истории о том, как прекрасна их дочь.
- И что, даже ни на мгновение не прикипел к этому? - уже почти успокоившись переспросила я.
- Ни на мгновение! - четко, твердо, ни на миг не сомневаясь ответил мне мой мужчина.
И я верила. Не знаю, может я просто дурочка которая хочет верить, но я верила. Вспоминала то, что даже не видя и не слыша мой голос, Виктор был уверен, что это я... Только я! То как он посмотрел на эту «миледи Лили»: ни страсти, ни радости, ни страха или стыда. Только удивление и возмущение. Да и девица, когда поняла что ей здесь не рады, всё ж «мирно» покинула сию обитель. Если бы у них что-то было, прочувствовав сей характер, уверенна - так просто она бы не ушла.
Поэтому позволив себе расслабиться, и не сидеть замерзшей статуей, я «оттаяла» в любимых объятьях.
- Если не хочешь, мы не поедим на бал. - Почувствовав смену настроения, нежным голосом промолвила моя «грелка».
Хочу я или не хочу? Вот в чём вопрос. Видеть её не очень то хотелось снова, но... учитывая, что впервые в жизни тот, кто был мне так дорог выбрал меня... Я безумно хотела прочувствовать это снова.
Наверное, это не правильно, аморально, порочно и если я позволю себе снова испытать такие эмоции, будет как то не правильно, но Силы как же я этого желаю!...
Снова, хотя бы на мгновение почувствовать себя нужной, любимой...
- Давай решим этот вопрос немного позднее...
Так и не определившись в своих чувствах, промолвила я.
Виктор молчал. Просто обнимал мня молча. И было что-то простое, но такое важное в этом мгновении. Мне было тепло, спокойно и очень хорошо. Ничего не хотелось. Просто продолжать сидеть здесь, продлить это мгновение, как можно больше.
Возможно, мы бы так и просидели до вечера. Но настойчивый ор желудка, напомнил о насущном.
- Кустик с цветочком тоже голодны... и очень скучают...
- Они всегда голодны! Особенно кустик...- мило проворчал боевик. - И всегда по тебе скучают.
А мне вдруг так сильно захотелось домой. Перед глазами так и предстал один из наших вечеров: Виктор и я что-то вместе готовим на кухне, а кустик с цветочком «вытанцовывают» рядом, ожидая свою порцию. Хотя частей всего они её вымогают «маленькие хулиганы».
На мгновения я готова была подорваться с места и отправиться в свою «сказку».
Но легкий бриз из панорамного окна и желание хоть один единственный раз в своей жизни почувствовать, что это вообще такое - отдохнуть, напомнили мне то, что этот отпуск для всех нас.
- Нужно поскорее их забрать, а мне переодеться.
- Мне всё нравиться!
Завлекающим тоном промолвил декан боевого факультета. В то время, как его руки стали спускаться всё ниже и ниже. Медленно и так чувствительно обрисовывая контуры моего тела.
Его настрой и ожидания были очевидны. Не лицеприятная ситуация быстро стерлась из его памяти. Заменившись вмиг проснувшимся желанием.
Я же не была готова так быстро «переключится».
- Не начинай! - рычащие нотки, проснувшиеся в моем голосе, быстро остудили его накал эмоций, и остановили «взятие бастилии».