Поднимаюсь привычно на 7 этаж (прикиньте, уже даже привыкаю. Ужас!). Подхожу к двери. Вспоминаю, что она должна быть открыта. Привычно трясущимися руками открываю дверь и в нерешительности замираю на пороге. Все-таки, чужая квартира.
Снимаю кеды и семимильными шагами продвигаюсь вглубь квартиры. Чувствую себя, как неопытный вор. Интересно, он сильно отравился вчера? Как-то я уже не уверена, что смогу правдоподобно соврать о своей непричастности…
Заглядываю на кухню – там никого, в гостиной та же история. Мне что его по всей квартире искать?
А может я его так сильно отравила, что он до сих пор в туалете?!
Подхожу к этой священной комнате – но и там никого. Так, так, может этот придурок еще дрыхнет? Маловероятно, дверь-то входная открыта. Ладно, проверю его комнату и уйду.
Слава Богу, квартира у него не 3-х комнатная, поэтому я с легкостью добираюсь до его спальни, дверь которой приоткрыта. Заглядываю и вижу следующую картину – Филиппчик наш лежит на большой кровати и спит. Причем он такой милаха в спящем состоянии, что я невольно им любуюсь, позабыв о цели своего визита. Знаете, есть тип людей, которым лучше всегда спать, а желательно еще и зубами к стенке. Так вот, он подходит к этому типу как нельзя лучше. Красив, без сомнения. Жаль, что не видно небесного цвета его глаз…
Так, снова я отвлеклась! Мало того, что я пришла к нему с завтраком, так он еще и спит! Такое нельзя оставлять безнаказанным! И, кажется, я знаю, как помочь ему проснуться…
Мой план по самому «приятному» пробуждению начинался с разрисовывания этого, пока еще, красивого лица. Итак, начнем! Хорошо, что на его столе я заприметила маркер – мне же легче!
Подбираюсь к его кровати. В сердце закрадывается страх, но лишь на мгновение, и я принимаюсь за дело. Сажусь на краю кровати и наклоняюсь к нему. Прежде чем начать, любуюсь еще несколько минут его лицом (снова! ужас какой-то!), слушая равномерное дыхание. После, наконец, начинаю свою «черную» работу.
Недолго думая, начинаю свое художество. Честно, думала, он очнется и, в лучшем случае, убьет меня быстрой смертью. Но я дорисовала свое творение, а он еще не просыпался – тем лучше для меня и хуже для него!
Иду на кухню за холодной водой и возвращаюсь в комнату со стаканом. К его счастью, я не нашла ведра, поэтому пришлось ограничиться маленьким объемом. Подхожу к кровати. Странно, мне показалось, или он лежал несколько иначе? Да не, наверное, показалось. Приблизилась к его лицу и пытаюсь сдержаться от вырывающегося смеха. Посудите сами – бровь Брежнева, усы Гитлера, слезы и вторая бровь – Пьеро. Может, не сильно остроумно, но вместе все смотрелось очень комично!
Итак, теперь заключительная часть, где я ору «Рота, подъем!», выливаю на него воду и бегу со всех ног.
Только подношу руку со стаканом к его лицу, как Филипп неожиданно выхватывает мою руку, в результате чего вода все же проливается, стакан выпадет на кровать. Я в ужасе забыла, кто я и где я. Прихожу в себя, лишь оказавшись спиной на кровати с нависающим парнем. Недобро усмехнувшись, проговаривает:
- Вот ты и попалась, зайка моя ненаглядная.
Чтобы сделал бы любой другой человек на моем месте? Наверное, испугался. Мне тоже было страшно, но где-то очень глубоко внутри.
А что я делаю сейчас?
Начинаю дико хохотать, как ненормальная. Ну, серьезно, как можно оставаться равнодушным к такой разрисованной моське, да еще и с каплями воды! Ну, настоящий Пьеро! Или Брежнев… или Гитлер…. Я уже запуталась.
После безудержного смеха, когда уже все слезы закончились, и живот начал болеть от смеха, открываю глаза. Филиппчик все также нависает надо мной, а на его лице лишь одна эмоция – непонимание.
- Ты обкурилась, ненормальная?
- А тты… в зер-р-рркало посмотри… и ск-к-к-кажи мне… ккто из нас ненормальный и обкуренный - тяжело выдаю я с продолжительными паузами.
Он сразу срывается и со скоростью света направляется к своему шкафу, на котором есть зеркало. В этот момент я, представив последствия моих действий, прихожу в себя окончательно. Пока не очухался один очень опасный субъект, вскакиваю с кровати и спешу на выход.
Только я поверила в свою удачу, добравшись до ручки двери безнаказанно, как меня резко разворачивают и прижимают к двери затылком. Эх, дура я, дура, раз поверила, что после натворенных дел смогу бежать. Жаль, что только не смогла до конца идею воплотить.
- Я оценил твое творчество. Недурно, - как-то слишком спокойно произносит он.
- Спасибо. Если что – обращайся, – говорит за меня адреналин.
- Я вот что подумал, а давай ты оценишь еще и мои навыки? Говорят, у меня есть талант к искусству.